Главная » Разное » Рисунок старбакс: Кафе Starbucks в Ирландии выплатит 12 тыс. евро клиентке из‑за рисунка на стаканчике

Рисунок старбакс: Кафе Starbucks в Ирландии выплатит 12 тыс. евро клиентке из‑за рисунка на стаканчике

Posted on

Содержание

Как мой рисунок попал во все Старбаксы России

На прошлой неделе произошло очень значимое для меня событие.
Легендарный Старбакс объявил победителей конкурса рисунков в честь 10-летия в России, и среди финалистов оказался мой стаканчик! У меня до сих пор мурашки от этих первых эмоций после личного сообщения в директ, а потом волны поздравлений от друзей и совсем незнакомых мне людей. Это очень крутые эмоции!

Сегодня я хочу рассказать вам о самом интересном – конечно процессе – о том, как я решила участвовать в конкурсе, покажу первые наброски, какие были еще варианты и другие истории на пути к этой победе.
Ну а в конце расскажу о розыгрыше подарка в моем инстаграме.

Об этом конкурсе я узнала случайно. Иногда, когда картинок основной ленты инстаграма мне не хватает, чтобы встать и пойти творить великие дела, я захожу в соседнюю вкладку рекомендованных фотографий в поиске чего-нибудь нового. Так случилось и в апреле этого года, когда мой взгляд зацепился за разрисованный стаканчик Старбакс с приглашением участвовать в конкурсе в честь юбилея в России.

Первые работы участников конкурса по тегу #старбакс10лет

Я просмотрела работы участников по тегу #старбакс10лет и удивилась, почему так мало кто делает самый очевидный (для меня) вариант с народной росписью. Мне захотелось исправить это недоразумение и предложить свой вариант.

Погуглив пару часов по запросу “русские народные промыслы”, решила остановиться на мотивах гжели. Уж не знаю, что именно сыграло роль. То ли воспоминания из детства, когда мы набирали на кисть с одной стороны синий цвет, а с другой – белый, а потом в зависимости от поворота кисти получалось волшебство. То ли просто монохромный голубой рисунок мне оказался ближе других росписей.
Я просмотрела много статей и мастер-классов, пока не нашла именно те мотивы, которые подходили мне по сложности для исполнения живыми материалыми на стакане. Так появился первый эскиз, отдаленно напоминающий итоговый вариант.

Что касается материалов, то акварель я сразу не рассматривала, так как бумага стаканчика совсем под неё не подходит. Из доступного оставались только акрил и цветные карандаши… но тут на глаза мне попался единственный спиртовой маркер, подаренный на Скетчфесте (ох, какие там были щедрые подарки всем участникам). И он оказался нужного голубого цвета! В процессе мне стало не хватать более тонкой линии и я добавила еще капилярную ручку бирюзового цвета. Это сочетание мне показалось интересным, получились очень красивые переходы цвета.

В тот день на одном варианте я не смогла остановиться. Акварельное “конфетти” не давало мне покоя, а чистого стаканчика больше не было. Так появилось решение нарисовать фон на простой акварельной бумаге и вырезать его под форму стакана. Второй вариант получился беззаботно-летним:

Ну и конечно в предпоследний день я решила нарисовать еще один вариант по мотивам росписи, о которой узнала, когда искала информацию про гжель. Мезенская роспись – удивительная красота стилизованных изображений с использованием контрастных черного и красного цветов, какие там лошади и птицы!

Так, забрав детей из сада, уставшие и голодные мы поехали за чистыми стаканчиками в Старбакс, а он оказался не близок. Попросили у бариста сразу все размеры, чтобы лишний раз больше не ездить.

На этот раз я рисовала на самом большом стакане без эскиза сразу акриловыми красками и черным линером, поэтому не все элементы оказались продуманными, что-то вышло случайно. Но всё-равно я нежно люблю этот стаканчик.

В начале мая приём конкурсных работ закончился и тишина…Я уже успела забыть, как вдруг получила сообщение в директ от starbucksrussia с приглашением принести оригинал стаканчика в кофейню на Невском проспекте в течении 3ех дней. “Как хорошо, что я никуда не уехала” – подумала я тогда и поспешила в центр Петербурга в ближайшие выходные. Но так как мне не уточнили, какой именно стаканчик был выбран, то решила захватить оба (акварельный не считала, так как он был лишь на бумаге).

Уже в кофейне узнала, что всё это страшная тайна и никому нельзя рассказывать, что меня выбрали в финал, “ну чтобы интереснее было”. А победит ли мой стаканчик –  я узнаю только в сентябре вместе со всеми. Поскольку многие спрашивают, то отвечу, что никакие договоры мы не подписывали, а в подарок получила бесплатный напиток. Уже только выйдя из кофейни, я задумалась об авторских правах.

Мне сообщили, что мой стаканчик вышел в финал, но не уточнили какой.

Лето пролетело как всегда стремительно быстро, я лишь иногда заглядывала в аккаунт Старбакса, чтобы найти хоть какие-то намеки на победителей. Но они молчали ровно до 31 августа. Ну а потом понеслось – поздравления, фото в инстаграме, личные сообщения.

Спасибо всем за фотографии, особенно тем, кто лично отмечаете меня в инстаграме. Я наблюдаю за тегом и каждый раз радуюсь, когда пишут что-то приятное про мой стаканчик тоже.

А в моем инстаграме до октября проходит конкурс. Для участия необходимо сделать фотографию со стаканчиком с моим рисунком, указав в первом комментарии аккаунт @polinakhoronko и 2 тега #khoronko_illustration и #khoronko_10летстарбакс. А я пока готовлю для вас подарок – что-то кофейное и обязательно красивое!

Кофейня «Старбакс», Япония (арх. К. Кума) | Деловой квартал

История возникновения кофеен свидетельствует о том, что первые такие заведения возникли, прежде всего, для встреч и общения. До сих пор люди идут в кафе не только за хорошими напитками, но и для приятного досуга. Чтобы гостю захотелось провести в заведении больше времени, хозяева стремятся привлечь его вкусной кухней, необычным, впечатляющим интерьером, который будет располагать к отдыху и приятным раздумьям или, наоборот, помогать сконцентрироваться, усиливая продуктивность умственного труда.

Вот почему творческие люди охотно используют уютные залы кафе для работы, да и деловые встречи назначаются там нередко. Расположить посетителей к такому времяпрепровождению должны хорошо продуманная атмосфера и грамотно созданный дизайн интерьера. Использование дерева в интерьере имеет широкое распространение в большинстве стран мира на протяжении многих веков и никак не может считаться чем-то исключительным.

Кофейня «Старбакс»

Однако архитекторы создают в дереве множество ярких, интересных интерьеров, подчеркивая колорит, фактуру и другие художественные свойства этого природного материала.

Наиболее ярким по дизайну и сложнейшим по точности проделанных расчетов стал проект интерьера в дереве для кофейни «Старбакс» в Фукуоке, который был воплощен в 2011 году.

Перед началом творческой работы Кэнго Кума глубоко изучил историю и культурное значение выбранного для строительства участка. Символом древней Фукуоки считается вечнозеленое камфорное дерево, свидетельствующее о мудром сочетании истории и современности в развитии города. Вековые камфорные деревья и в наши дни встречаются в синтоистских святилищах и парках Фукуоки, являясь ее украшением.

Фрагмент интерьера

Кроме того, рядом с площадкой для нового кафе находится одна из знаковых достопримечательностей Японии — синтоистское святилище Дадзайфу Тэммангу, основание которого относится еще к X столетию. Любимым растением Тэммангу, ученого, поэта и просветителя, был цветок японской сливы, поэтому на территории святилища произрастает около 6 тыс. сливовых деревьев.

Кроме того, вплотную к строительному участку прилегал сад, в котором были высажены камфорные деревья и слива, имеющие большое значение для города. Сад решили сохранить и организовать там террасу для отдыха посетителей. Главную улицу, ведущую к синтоистской святыне, занимают традиционные для Японии сооружения в один или два этажа. Подобное соседство и привело к проектированию одноэтажного здания, а необходимость вписаться в плотно застроенную улицу города объясняет чрезвычайно простую форму кафе — вытянутого параллелепипеда.

Кофейня «Старбакс»

Предельный лаконизм архитектурного решения кофейни «Старбакс» компенсируется за счет создания неожиданного и интригующего интерьера, раскрывающегося на главную улицу. Отделка помещения, став воплощением японского минимализма, притягивает внимание прохожих, завлекает внутрь, в пространство, рожденное полетом творческой мысли великого зодчего.

Изюминка проекта и основа дизайна его интерьера — многомерная структура из деревянных брусков. Они размещены на потолке и правой стене кофейни, придавая пространству глубину и сложность. Каждый брусок имеет длину от 1,3 до 4 метров и 6 сантиметров в квадратном сечении.

Способ сочленения деревянных деталей стал главной сложностью проработки проекта. Геометрия линий должна была создать ощущение текучести пространства, но в то же время четко указывать на направление его развертывания. От соединения четырех элементов вместе, в одной точке, решили отказаться в пользу выстраивания чистых диагоналей. Для этого необходимо было изменить точку опоры.

Интерьер кофейни

Разделив четыре бруска на две пары, удалось избежать концентрации линий в одной точке и создать более сложный образ пространства. Таким образом, базовые элементы соединены попарно, каждая пара, в свою очередь, соприкасается с соседней группой из двух деталей. Так в интерьере кофейни сложился оригинальный и причудливый рисунок. На сооружение впечатляющей конструкции ушло около 2000 брусков. Если бы их выложили в одну линию, ее протяженность составила бы более 4 километров.

По словам самого архитектора, подобный способ соединения был изобретен методом проб и ошибок. Сложность расчетов заключалась в том, чтобы добиться абсолютно точного прилегания деревянных блоков друг к другу, поэтому прорези вычислялись с помощью компьютера. Путем незначительного смещения точки опоры удалось найти идеальное соотношение визуальных пропорций. В этом проекте ярко проявляется следование древним принципам японского деревянного строительства — при плотном прилегании деталей друг к другу оставлены небольшие зазоры с расчетом на возможные деформации.

Интерьер кофейни

В основу концепции Кэнго Кумы, созданной для проекта кофейни всемирно известной сети, легло месторасположение постройки. Это позволило трактовать ее пространство как переход от шумной улицы к зеленому оазису сада. Не менее важной целью проекта было создание произведения, которое гармонировало бы со сложным и исторически ценным окружением.

Деревянные балки, формирующие интерьер кофейни, своими концами слегка выступают на улицу, напоминая ветви деревьев и перекликаясь с вековыми кронами камфорных лесов святилища Дадзайфу Тэммангу. Использование при строительстве кофейни хорошо обработанного, но неокрашенного дерева полностью соответствует эстетике синто и воплощает в себе соединение древних традиций и современных технологий.

Архитектурные и конструктивные особенности:

  • Сложное украшение из деревянных брусков занимает всю правую стену кофейни.
  • Одноэтажное здание кафе главным фасадом обращено к оживленной улице, другой стороной выходит в сад.
  • Минималистический интерьер состоит из 2000 причудливо сочлененных деревянных деталей.
  • Идеальное прилегание деревянных деталей друг к другу и необходимые для этого пропилы вычислялись с помощью компьютера.
  • Многомерная структура из деревянных брусков, украшающая фасад постройки, напоминает порталы величественных сооружений древности.
  • Каждый брусок имеет длину от 1,3 до 4 м, сечение 6×6 см.
  • Бруски закреплены попарно. Пары соприкасаются между собой, образуя сложный рисунок диагоналей.
  • Все деревянные бруски тщательно обработаны, но не окрашены.

Смотрите также:

Захарычев Сергей

Автор статьи: главный редактор проекта, эксперт в области архитектуры и строительства.

Оскорбление красным стаканчиком. На Западе Starbucks обвинили в ненависти к Рождеству

Рождественский дизайн одноразовых стаканов для кофе Starbucks не на шутку разозлил христиан в США и Великобритании, которые обвинили компанию в неуважении к празднику и даже в ненависти к Иисусу.

На прошлой неделе Starbucks выпустил картонные стаканы красного цвета без нанесения на них каких-либо рисунков с рождественской символикой, которая присутствовала на них все предыдущие годы.

“В этом году знаковый красный стакан Starbucks выпущен в дизайне “обмре” из двух тонов — яркий маковый цвет в верхней части, плавно переходящий в более темный клюквенный. Раньше мы рассказывали истории дизайном наших праздничных стаканов. В этом году мы хотели бы начать каникулы с чистого листа, на котором могли бы разместиться любые из наших историй”, — говорится на сайте компании.

Отсутствие рисунков стало поводом для обвинений в неуважении к празднику, объявлении “войны Рождеству” и даже в оскорблении всех христиан. Бывший пастор Джошуа Фейерштейн опубликовал в фейсбуке видео, которое быстро разошлось по соцсети — к моменту написания заметки её перепостили более 400 тысяч человек и посмотрели 10 миллионов раз.

В комментарии к записи он заявил, что Starbucks поступили так со стаканами из-за ненависти к Иисусу и призвал делиться сообщениями об этом при помощи хэштега #MerryChristmasStarbucks.

Его позицию поддержал консервативный член британского парламента Дэвид Берроуз.

“Изменения в дизайне стаканов Starbucks больше отдают политкорректностью, чем ориентированностью на потребителей. Общее чувство здравого смысла подсказывает, что Британия празднует рождество независимо от того, христианин вы или нет”, — приводит его слова издание Breitbart London.

Пользователи соцсетей стали осуждать руководство сети, принявшее решение о стаканах, и призывать к бойкоту заведений.

Newsflash: Starbucks was a douche of a company before the Christmas cup debacle. Just get your gross coffee somewhere else and get over it.

— Holly Renee (@_Holly_Renee) November 9, 2015

“Starbucks был ужасен еще до фиаско со стаканами. Просто купите кофе в другом месте”

My Christmas mentality: If a store won’t promote Christmas re Starbucks, I’m not spending my hard earned money there https://t.co/dfNTiwSojI

— Chuck Nellis (@ChuckNellis) November 5, 2015

“Моя рождественская ментальность: если заведение не празднует Рождество, я не буду тратить там свои с трудом заработанные деньги”

I won’t be gifting?any #Starbucks Gift Cards 4 Christmas?Hate Christians but love❤️our money?https://t.co/BqfIJ5mgfA pic.twitter.com/SzmO3ulwxY

— Feisty☀️Floridian (@peddoc63) November 5, 2015

“Я не буду дарить подарочные карты Starbucks. Они ненавидят Рождество, зато любят наши деньги”

@Hael381 @wdumee I would never spend one penny there anyway so screw them. MERRY CHRISTMAS!!!!

— James (@jager2020) November 6, 2015

“Я никогда не потрачу ни пенни там в любом случае, надавим на них. С Рождеством!”

Другие призывали к благоразумию.

As a Christian, I can tell you that the color of Starbucks cups have nothing to do with Jesus, the gospel, or Christianity. They are cups.

— MICHAEL (@MCastroMusic) November 9, 2015

“Как христианин могу сказать, что цвет стаканов Starbucks не имеет ничего общего с Иисусом, Евангелием или христианством. Это стаканы”

What if the new red Starbucks cups are more about a fun new design, and less about emotional terrorism?

— Lee Newton (@leenewtonsays) November 9, 2015

“А что если новые красные стаканы Starbacks это просто новый забавный дизайн, а не эмоциальный терроризм?”

If Christians cared as much about hunger as they do about Starbucks cups, world hunger would be gone by now. #MerryChristmasStarbucks

— Caitlin Eliason (@caitlineliason) November 8, 2015

“Если бы христиане так волновались о голоде, как о стаканах Starbucks, в мире никто бы не голодал”

Читаем книгу «Дженнифер Морг» Чарльза Стросса: смесь бондианы и мифов Ктулху | Книги, Отрывки

У нас на сайте — отрывок из романа Чарльза Стросса «Дженнифер Морг». Это второй том цикла «Прачечная», который описывает нелёгкую судьбу сисадмина Боба Говарда из секретной службы.

В прошлый раз Боб предотвратил прорыв измерения в наш мир, а теперь ему предстоит столкнуться со зловещей подводной расой.

Его зовут Говард. Боб Говард. Он – программист и время от времени полевой агент в Прачечной, подразделении Секретной службы Ее Величества по борьбе с оккультными угрозами. На этот раз его отправляют на побережье Карибского моря. Говард должен проникнуть на яхту миллиардера, который хочет поднять подлодку, затонувшую в этом районе много лет назад. На ней когда-то пытались установить контакт с миром мертвых, но вместо этого экипаж привлек к себе внимание зловещей подводной расы, которая и прекратила эксперимент самым радикальным способом. Теперь древние вновь обратили внимание на людей, и Говарду нужно предотвратить глобальный катаклизм. Правда, есть одна проблема: когда в напарницах у тебя суккуб, а за каждое действие ты несешь личную финансовую ответственность, спасти мир очень непросто.

«Дженнифер Морг» — это парадоксальное сочетание романов Йена Флеминга о Джеймсе Бонде и вселенной Говарда Филлипса Лавкрафта… невероятно умная приключенческая книга, искрящаяся юмором и любовью к жанру шпионских романов.

Если достаточно долго работаешь в Прачечной, в конце концов привыкаешь к мелким унижениям, проверкам перерасхода скрепок, омерзительному кофе в столовой и бесконечной, неизбежной бюрократии. Твое эстетическое чувство отмирает, и ты уже не замечаешь потрескавшейся салатовой краски и тошнотворно-бежевых перегородок между офисными кабинками. Но вот великие унижения всегда приходят внезапно, они-то и могут тебя погубить.

Я уже почти пять лет работаю в Прачечной и временами погружаюсь в умудренный цинизм, «плавали, знаем» — обычно именно в эти моменты на меня бросают что-то унизительное, постыдное или опасное.

И хорошо, если не все три пункта сразу.

— Вы мне предлагаете ехать… на этом?! — взвизгиваю я, обращаясь к женщине за столом в конторе по прокату автомобилей.

— Сэр, эта квитанция выдана вашим работодателем, в ней указано… Она брюнетка: высокая, худая, вежливая и очень немецкая, как школьная училка, так что сразу хочется проверить, вдруг у тебя ширинка расстегнута.

— Вот — Смарт Форту. С… с компрессором. Очень хорошая машина. Если хотите, можно заменить с доплатой.

Заменить. На «Мерседес SI90», за… всего-то двести евро в день. Просто обалденно — если бы только не за мой счет.

— Как отсюда доехать до Дармштадта? — спрашиваю я, пытаясь как-то спасти положение.

(Чертов отдел логистики. Чертовы бюджетные авиарейсы, которые никогда не летят туда, куда тебе нужно. Чертова погода. Чертово совещание в Германии. Чертова «экономия бюджетных средств».) Женщина снова пугает меня идеальной работой своего дантиста:

—Я бы поехала на поезде «Интерсити». Но ваша квитанция возврату не подлежит, — говорит она и вежливо указывает на бумажку: — А теперь, пожалуйста, посмотрите в камеру, нужно пройти биометрическую регистрацию.

Через пятнадцать минут я уже скорчился за рулем двухместной машинки такого размера, что ее, наверное, можно было бы засунуть сюрпризом в пакет кукурузных хлопьев. Смарт — неимоверно очаровательная и юркая малютка, выдает примерно семьдесят миль на галлон бензина и потому является идеальным вариантом, чтобы шнырять по городу. Только я не собираюсь шнырять по городу. Я еду по автобану со скоростью около ста пятидесяти километров в час, а в спину мне какой-то шутник стреляет из пушки «мерседесами» и «порше». А я сижу за рулем разогнанной детской коляски. Я даже включил противотуманки в надежде, что это убедит других водителей не превращать меня в украшение на капоте, но реактивная струя от каждой обгоняющей меня менеджерской колесницы того и гляди сбросит нас со смартом в кювет. И это все без учета сербских дальнобойщиков, ошалевших от счастья ехать по дороге, которую не разбомбили, а потом не починили по самой дешевой цене.

Когда я не сжимаюсь в комок от холодного ужаса, я тихо ругаюсь себе под нос. Это все Энглтон виноват!

Это он меня послал на это дурацкое заседание объединенного комитета, так что с него и спрос. Следом за его гипотетической и явно мифологической родней до седьмого колена я витиевато проклинаю дурацкую погоду, дурацкий учебный график Мо и все остальное, что мне приходит в голову. Это позволяет чем-то занять тот клочок мозга, который не волнует сейчас непосредственно обеспечение моего выживания, — всего лишь крохотный клочок, потому что, когда тебе приходится ехать на смарте по трассе, где скорость всех остальных проще описать числом Маха, приходится быть очень внимательным.

Спустя примерно две трети пути до Дармштадта движение становится потише, и я позволяю себе с облегчением вздохнуть. Это ошибка: передышка короткая. Вот я еду по вроде бы пустой дороге, покачиваюсь из стороны в сторону на городской подвеске смарта, а у меня под ягодицами надрывается моторчик размером с фен — а вот вдруг вся приборная панель у меня сверкает, как фотовспышка.

Я дергаюсь так, что чуть не пробиваю головой тонкую пластиковую крышу. Сзади распахнулись очи Преисподней — два прожектора, ослепительных, будто посадочные огни заблудившегося Боинга-747. Кто бы ни сидел за рулем, он явно вдавил тормоз так, что колодки наверняка дымятся. Я слышу рев, а потом плоский спортивный «ауди» вихляет и пролетает мимо так близко, что чуть не задевает меня боком. Блондинка за рулем гневно машет мне рукой. По крайней мере мне кажется, что это блондинка. Уверенности нет, потому что все вокруг серое, сердце у меня норовит выскочить из груди, а сам я отчаянно цепляюсь за руль, чтобы мой пластиковый скейт не перевернулся. Миг спустя она уже скрылась впереди, вернувшись на правую полосу передо мной и врубив форсаж. Клянусь, я вижу, как алые искры летят из двух могучих выхлопных труб, прежде чем она растворяется вдали, захватив с собой примерно десять лет моей жизни.

— Сучка тупая! — ору я и так сильно стучу по рулю, что смарт начинает тревожно заносить, и я в ужасе сбрасываю скорость до 140. — Тупая овца на «ауди», мозги твои вафельные…

Я замечаю знак «ДАРМШТАДТ —20 КМ», как раз когда что-то,  наверное, «Старфайтер» на бреющем полете — обходит меня слева. Через десять бесконечно долгих минут я уже зажат между двух здоровых фур на окружной дороге Дармштадта, сижу задницей в луже холодного пота, а волосы у меня стоят дыбом. В следующий раз сяду на поезд, и к черту логистику.

Дармштадт — один из тех немецких городов, которые сравняла с землей авиация союзников, перекроила Красная армия, а потом отстроили по плану Маршалла американцы. Он прекрасно демонстрирует, что а) иногда выгодней проиграть войну, чем выиграть, и б) некоторые из худших преступлений против человечности совершают молодые архитекторы. В наши дни то, что осталось от строгих бетонных конструкций пятидесятых, покрылось мхом и патиной, а худшие крайности необрутализма шестидесятых — стеклом и ярко раскрашенной сталью, которые самым чудовищным образом не сочетаются со старым рейнским пряником.

Это мог бы быть любой безликий город в ЕС, чуть более новый и менее ветхий, чем его ровесник из США, но выглядит он почему-то робким и стеснительным. Скряги из конторы все-таки раскошелились на встроенный навигатор (роскошь, конечно, но лучше так, чем позволить мне жечь казенный бензин и заблудиться), так что, ускользнув с Дороги Смерти, я еду на автопилоте, потный и обмякший от животного облегчения — я выжил! Я живой! А потом я оказываюсь уже на отельной парковке между «тойотой» и ярко-красной «Ауди ТТ».

— Твою ж мать.

Я снова луплю ладонями по рулю, скорее от гнева, чем от ужаса, поскольку именно сейчас скоропостижная смерть мне не грозит.

Я присматриваюсь: да, та же модель, тот же цвет. Уверенности, конечно, нет (ведьма летела так быстро, что доплеровское смещение помешало мне за- метить номера), но нутром чую — это она: мир тесен. Я качаю головой и выползаю из смарта, достаю багаж и тащусь к стойке администратора.

Если видел один международный отель — видел их все. Романтика путешествий быстро выветривается после того, как впервые застреваешь в аэропорту с полным чемоданом грязного белья через два часа после отправления последнего поезда в город.

То же касается и роскошных бизнес-отелей на четвертой командировке в месяц. Я регистрируюсь так быстро и безболезненно, как только возможно (в этом мне помогает еще одна из жутковато услужливых немецких девушек, только эта чуть хуже говорит по-английски), и взлетаю на шестой этаж отеля «Рамада». Потом блуждаю в бесконечном, вызывающем легкую клаустрофобию лабиринте коридоров, пока не нахожу свой номер. Я бросаю на пол сумку, вытаскиваю туалетные принадлежности и сменную одежду, а затем ныряю в ванную, чтобы смыть с себя зловоние ужаса. В зеркале отражение подмигивает мне и указывает на новые седые волоски, пока я не запугиваю его тюбиком зубной пасты.

Мне всего двадцать восемь: слишком молод, чтобы умирать, и слишком стар, чтобы гонять по трассе. Во всем виноват Энглтон. Это он меня завел на эту дорогу ровно через два дня после того, как комиссия одобрила мое повышение до старшего офицера — это, в общем-то, самый нижний чин, которому доверяют хоть какие-то организационные задачи.

— Боб, — сказал он, припечатав меня своей ужасной покровительственной улыбкой, — я думаю, тебе нужно чаще выбираться из офиса. Пора увидеть мир, свыкнуться с менее оккультными аспектами нашего дела и все такое. Можешь для начала подменить Энди Ньюстрома на нескольких низкоприоритетных международных совещаниях. Что скажешь?

— С удовольствием! — радостно согласился я. — Какие будут указания?

Ну, то есть, по сути, винить мне нужно себя самого, но Энглтона как-то проще — ему очень трудно сказать нет, к тому же он отсюда в восьми сотнях миль. Легче винить его, чем самому себе отвесить пинок под зад.

В спальне я вытаскиваю свой планшет из багажа и включаю его. Настраиваю широкополосное соединение, пробираюсь через унылый сайт платной регистрации, а потом поднимаю VPN, чтобы связаться с конторой. Затем скачиваю активную магическую защиту и запускаю ее как скринсейвер. Она похожа на диковинный геометрический узор, который без конца переливается всей цветовой гаммой, пока не превращается в выжигающую сетчатку стереоизограмму, на которую вполне можно бросить взгляд, но если незваный гость будет смотреть на нее слишком долго, она выжжет ему мозги. Перед уходом я набрасываю на экран пару потных трусов, а то вдруг придет кто-то из обслуживания номеров. Клеить волоски к дверному косяку, чтобы проверить, не приходили ли к тебе чужие, уже не модно.

У стойки администратора я интересуюсь, нет ли для меня сообщений.

— Письмо для герра Говарда? Пожалуйста, распишитесь здесь.

В углу я замечаю неизбежный ларек Старбакса и тащусь туда, разглядывая на ходу конверт. Он сделан из дорогой кремовой бумаги, толстой и тяжелой, и, присмотревшись, я замечаю в ней тоненькие золотистые нити. Мое имя, правда, напечатано на лазерном принтере курсивом, и это немного портит эффект. Вскрываю конверт своим швейцарским кибер-инструментом, пока переутомленный турок за стойкой занимается моим заказом. Карточка внутри тоже тяжелая, но текст написан уже от руки:

Боб, встречаемся в баре «Лагуна» в шесть вечера или как только ты приедешь, если это будет позже.

Рамона.

— Хм-м, — ворчу я.

Что за черт? Я приехал, чтобы принять участие в ежемесячном заседании совместного комитета с другими спецслужбами ЕС. Оно проводится в рамках Объединенной межправительственной инфраструктуры по борьбе с космологическими вторжениями ЕС, которая, в свою очередь, работает в соответствии с положениями о совместной обороне, изложенными во втором договоре в Ницце. (Вы ничего не слышали об этом евродоговоре, потому что это секретная конвенция: никто из подписавших ее стран не хочет поднимать глобальную панику.) Несмотря на секретность, мероприятие это довольно скучное: мы съезжаемся сюда, чтобы обмениваться служебными слухами и новостями, рассказывать друг другу о процедурных изменениях документооборота, через которые нам всем предстоит продираться, чтобы добыть полезную информацию из наших бюрократов, и всячески расшаркиваться друг с другом. Всего десять лет осталось до положения Омега (согласно документам под кодом ЗЕЛЕНЫЙ КОШМАР, это период максимальной опасности, когда звезды встанут правильно) — вся Европа тщательно смазывает колесики и шестеренки машины оккультной обороны. Никто ведь не хочет, чтобы соседей одолела орда безумных зеленых мозгоедов: от этого сильно падают цены на недвижимость. После собрания я должен привезти домой протоколы и сообщить сводку Энглтону, Борису, Резерфорду и всему остальному начальству, а потом переслать протоколы в другие отделы. Так проходит слава шпиона.

В общем, я ожидал получить повестку дня и указания, где именно пройдет встреча, а не приглашение в бар от какой-то загадочной Рамоны. Роюсь в памяти: может, я кого-то знаю с таким именем? Или это было в какой-то песне?.. Нет, это Джоуи Рамон. Я складываю конверт пополам и кладу в задний карман. Не имя, а какой-то псевдоним порноспамера.

Я вырываюсь из неторопливой очереди за кофе как раз вовремя, чтобы отвлечь от работы усатого бариста. Где тут вообще бар «Лагуна»? В атриуме перед стойкой администратора обнаруживается несколько темных, разделенных стеклянными перегородками зон. Обычные отельные кафешки, безмерно дорогие рестораны и круглосуточные лавочки, где можно купить все, что ты забыл положить в чемодан вчера в четыре утра. Я брожу там, пока не замечаю слово «Лагуна», выписанное золотым готическим шрифтом над одним из темных дверных проходов — наверняка это все для того, чтобы запутать гостей.

Я заглядываю внутрь. Это бар с дорогим оформлением в духе ретро семидесятых: куча итальянского мрамора и баухаусной хромированной мебели. Сейчас там почти нет посетителей (хотя, может, не во времени дело, а в том, что они дерут по шесть евро за пиво). Смотрю на телефон: 18:15. Черт. Подхожу к стойке и оглядываюсь в надежде, что назначившая мне встречу особа не забыла прихватить картонку с надписью «Я РАМОНА. ИДИ КО МНЕ».

Вот такая шпионская секретность.

Перевод Ефрема Лихтенштейна.

Читайте также