Распечатать рисунки для лд: Раскраски для личного дневника распечатать или скачать бесплатно в формате PDF.

Милые раскраски для личного дневника

Раскраска милая еда

Дудлы раскраска

Раскраски для подростков

Раскраска для девочек

Раскраски для ЛД

Раскраска дудлинг монстрики

Раскраски Стикеры

Мелкие рисунки

Раскраски с Пушином трудные

Рисунки для срисовки в ЛД

Дудлинг монстрики

Раскраски с наклейками

Раскраски Стикеры

Наклейки раскраски для девочек

Кактус раскраска

Много маленьких рисунков

Раскраски еда

Раскраски в личный дневник

Раскраска антистресс Пушин

Раскраски Каваи

Бесцветные рисунки девушек

Раскраски с наклейками

Милые раскраски для личного дневника

Раскраски вкусняшки

Раскраска Единороги

Стикеры чёрно белые для личного дневника

Раскраски для ЛД девочки

Раскраски для девочек для срисовки

Раскраски кексиков

Дудлы раскраска

Раскраска фон

Раскраски Каваи

Красивые раскраски

Раскраски маленькие Совушки

Раскраски Стикеры

Дудлинг монстрики лёгкий

Красивые рисунки для ЛП для срисовки

Раскраски антистресс кот Пушин

Раскраски маффины Хэллоуин

Раскраски Стикеры для девочек

Дудлинг с монстриками

Стикеры для распечатки черно белые

Маленькие девочки для срисовки

Необычные раскраски для подростков

Раскраски антистресс прикольные

Раскраска дудлинг монстрики

Милые рисунки для скетчбука черно белые

Раскраски для ЛД

Раскраски антистресс маленькие

Маленькие рисуночки

Много маленьких рисунков

Легкие рисунки для срисовк

Раскраска антистресс Пушин

Картинки для срисовки раскраски для девочек

Кот Саймон для срисовки

Маленькие рисуночки

Мелкие рисунки для срисовки

Раскраска для девочек лёгкие для срисовки

Рисунки для срисовки легкие для девочек маленькие

Раскраски Стикеры

Раскраски маленькие Пушины

Стикеры черно белые милые

Дисней ЦУМ ЦУМ раскраска

Раскраски для ЛД

Раскраски коты Пушины

Раскраски еда

Сладости. Раскраска

Раскраски для личного дневника

Раскраски с наклейками

Раскраска милая еда

Раскраски Каваи

Кекс раскраска

Раскраска много единорогов

Раскраски Стикеры

Картинки для срисовки еда карандашом

Раскраска милая еда

Раскраски Каваи котики

Что такое дудлы в рисовании

Тату Кактус эскизы

Комментарии (0)

Написать

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Земля небоскребов

Здравствуйте, друзья, я – Александр Генис, автор и ведущий подкаста “Взгляд из Нью-Йорка”. Этот сезон составляет цикл субъективных экскурсий по уникальному городу, которым я, прожив в нем почти полвека, счастлив поделиться.

Среди прочего эти прогулки ставят целью поближе познакомить наших слушателей с той Америкой, которую – вопреки одичавшей кремлевской пропаганде – есть за что любить и интересно исследовать.

Сегодня мы присмотримся к небоскребам, которые первыми сделали Нью-Йорк знаменитым.

Embed share

No media source currently available

0:00 0:27:30 0:00

Нью-Йорк – это оправленный в бетон случай. Все главное в этом городе уместилось на узком островке. Вынужденный ютиться там, где его основали напуганные индейцами голландцы, Нью-Йорк превратил равнинный ландшафт в альпийский. Параджанов, впервые увидев знаменитый манхэттенский абрис, с восторгом кавказца закричал: «Это же горы!»

И правда, горы. Гряда небоскребов громоздится вдоль горизонта в восхитительном беспорядке: пьянящий произвол провидения исключает трезвую градостроительную логику. Лишенный ее рельеф тут не подражает природе, а является ею. Здешняя архитектура растет, как бамбук в джунглях. Не только так же быстро, но и так же непараллельно. Ни одно здание не учитывает соседа. Дома то кучкуются, где попало, то наползают друг на друга, то пронзают небо – и это лучшее, что с ними, домами, может случиться. Поэтому, когда меня просят показать Нью-Йорк, я не валяю дурака и начинаю с небоскребов, ведь они его и создали.

До появления высотных домов этот город ничем, кроме провинциализма, не выделялся

До появления высотных домов этот город ничем, кроме провинциализма, не выделялся. Американцев европейцы привыкли считать богатыми и безвкусными родственниками. Хотя после Первой мировой войны Америка стала великой экономической державой, Новый Свет был все еще эстетической отдушиной Старого. Здесь спасались от истории и зарабатывали на жизнь.

С архитектурной точки зрения Америка была захолустьем, где Европа повторяла себя в карикатурном виде: античный портик в провинциальном банке. Бродский придумал для такой наивной постройки неологизм “парвенон”. Так он соединил Парфенон с парвеню.

При этом Америка уже могла предъявить ХХ веку уникальное достижение: небоскребы. Но научившись их строить, американцы еще не поняли как. Первые небоскребы бросали вызов европейскому собору, развивая американскую версию готики.

“Великий Гэтсби” от архитектуры, такой небоскреб, как все нувориши, еще не очень знает, что делать с завоеванной высотой.

Память об этом хранит Питтсбург, где стоит университетский «Кафедрал науки». Издалека он напоминает церковь, внутри – тем более: лес колонн, цветные тени от витражей, полумрак, гулкое эхо. Однажды я читал там лекцию – и не успел заметить, как она превратилась в проповедь.

Американская готика казалась пародией на настоящую

Тем не менее такая архитектура нашла себе пылких поклонников. Даже модернист Эзра Паунд, призывавший сделать мир новым, с восторгом принял архитектуру первых нью-йоркских высоток. Американская готика казалась пародией на настоящую.

Хотя небоскреб стал выше всех, он, вытянувшись намного дальше своих предшественников, оставался немым, пока не обучился языку нового заморского стиля – ар-деко.

Брак американского зодчества с европейским ар-деко оказался счастливым и неизбежным. В Европе новому стилю негде было развернуться. Оставшись без места, он либо измельчал до штучной мебели и ювелирных украшений, либо отправился в дальнее плавание, как это произошло с роскошным атлантическим лайнером «Нормандия», первой усладой богачей и последним убежищем европейской роскоши. На этом корабле не было мелочей, и все детали – от золоченных панно до шрифта в меню, от кожаных стульев до фарфоровых сервизов – звучали мелодией в тональности ар-деко. Оказалась, что это был реквием. Когда Гитлер захватил Францию, «Нормандия» стала на прикол в Нью-Йорке. Зимой 1942-го на борту начался пожар. Его погасили, но вода из брандспойтов замерзла и под тяжестью льда “Нормандия”, похоронив европейский триумф ар-деко, пошла на дно Гудзона прямо посреди города, на 88-м пирсе.

Манхэттен – остров узкий и тесный, поэтому любоваться им можно только со стороны, как горами

Стоя на нем, легко убедиться, насколько удачнее была судьба нью-йоркского ар-деко. Манхэттен – остров узкий и тесный, поэтому любоваться им можно только со стороны, как горами. Лишь издалека мы видим фантастический парад небоскребов. Именно они перевернули доску, доказав Европе, что на ней свет клином не сошелся, во всяком случае – Новый Свет.

Чтобы не повторять ошибки Старого, архитекторы стремились найти эквивалент, замену и альтернативу классическим ордерам. Это значит лишь бы не было колонн. Без них, правда, не мог обойтись Вашингтон, молодая столица, считавшая себя новым Римом. Зато нью-йоркские небоскребы золотого века ар-деко уже не нуждались в образцах и сами ими служили.

В этом стиле было все, чего не хватало Америке: переосмысленная геометрия, преувеличенный масштаб, свежий набор символов, а главное – отказ от античного плена. Вырываясь из его удушающих объятий, американские зодчие пошли вперед, вернувшись назад. Они открыли для себя Вавилон и Египет. Начиная с величайшего американского зодчего Райта, небоскребы приобрели вид месопотамских зиккуратов, украшенных по вкусу фараонов.

Небоскреб не зря на всех языках носит поэтическое имя. По-украински – «хмарочес», «тот, кто чешет тучи». Задолго до авиации высотки подарили человеку новое измерение – вертикаль. В Старом Свете движение вверх — путь в сакральное пространство: от Вавилонской башни до Эйфелевой. Это символы, лишенные прагматического назначения. Новый Свет пустил вертикаль в дело: он заселил небо. Как это случилось с самым известным во всем мире небоскребом, где работает столько офисного народа, что этот дом обладает собственным почтовым индексом. Эмпайр Стейт Билдинг производил на современников сокрушительное впечатление. Послушаем Скотта Фитцджеральда, нью-йоркские очерки которого будут сопровождать нас в этих прогулках.

Одинокая и загадочная, точно сфинкс, высилась громада Эмпайр Cтейт Билдинг, и как прежде я имел обыкновение забираться на крышу «Плаза», чтобы на прощание окинуть взглядом великолепный город, не кончающийся и на горизонте, так теперь я поднялся на крышу этой самой величественной башни. И здесь я постиг главную слабость города; я ясно увидел этот ящик Пандоры.

Нью-йоркский житель в своем тщеславном ослеплении забирался сюда и, содрогаясь, открывал для себя то, о чем и не догадывался: вопреки его ожиданиям город небеспределен, за нескончаемыми каньонами есть своя последняя черта. С высочайшей в городе точки ему впервые стало видно, что за пригородами повсюду начинается незастроенная земля, что к последним зданиям подступают зеленые и голубые просторы и бесконечны только они. А едва он с ужасом осознал, что Нью-Йорк, в конце концов, лишь город, а не вселенная, вся та блистательная постройка, которую создало его воображение, с треском рухнула наземь.

Смотри также

Остров сокровищ

Послевоенные небоскребы Нью-Йорка часто говорят универсальным, а значит ненастоящим, как эсперанто, языком скупого интернационального модернизма. Одинаковые, словно зубья гребенки, они просеивают ветер на немереных просторах Авеню двух Америк. Среди них скучно гулять, но они хорошо получаются на открытках.

Куда больше Нью-Йорку шли разрушенные террористами “близнецы” Мирового торгового центра. Пока они украшали южную оконечность Манхэттена, я их всегда показывал гостившим в Нью-Йорке писателям. Неотличимые друг от друга, два небоскреба были гимном тиражу и напоминали башни, составленные из хрустальных фужеров.

Нью-Йорк так и не научился жить без «близнецов». Каждый год, когда подходит очередная годовщина, о них напоминают два столба света. Пронизывая ночное небо, они кажутся оставшимися от погибших небоскребов призраками, которые нам являются, чтобы мы не забыли о трагедии. Сразу после 11 сентября прожекторы выключают. Световые столбы путают перелетных птиц, а уж они точно не виноваты в наших сражениях.

Ньюйоркцы и их гости давно уже превратили место террористического налета в объект паломничества. Оно началось еще тогда, когда руины дымились, и ниже 14-й стрит прохожих не пускала полиция. На границе опасной зоны, чему я свидетель – и такого не забыть, возник самодельный мемориал. Свечи, цветы, стихи, рисунки, а главное – снимки погибших. Люди обычно фотографируются, когда им хорошо. Поэтому все убитые улыбались, и смотреть на них было больно.

Там, где стояли «близнецы», теперь два черных бассейна, в которые низвергаются водопады, как неостановимые потоки слез

Теперь все это переехало в Музей “11 сентября”, очередь в который так велика, что складывается втрое. А рядом с ним – памятник под открытым небом. Там, где стояли «близнецы», теперь два черных бассейна, в которые низвергаются водопады, как неостановимые потоки слез. Фонтаны скорби окружены парапетом с именами всех погибших в тот вторник. Не только здесь, во всех мемориалах страны поминают каждого без исключения: в Америке не любят концепцию могилы неизвестного солдата.

Если бы не две траурные дыры в пейзаже, никто бы не смог узнать в этих местах поле битвы. Оно густо заросло новыми небоскребами во главе с тем, что сменил погибший Всемирный торговый центр. Могучая каланча по вечерам мерцает зажженными окнами и притворяется восклицательным знаком. Но если две башни-близнецы как будто открывали кавычками Манхэттен, то новый небоскреб отличается от окружающих лишь символическом ростом: 1776 футов, год американской свободы, год принятия Декларации независимости, только кто считает.

Впрочем, о том колоссе, который вырос на месте взорванных башен, еще рано судить. Может быть, во мне говорит скорбь и ревность к погибшим “близнецам”, но заменивший их небоскреб еще не вписался в городскую панораму.

Зато стал уже своим очень необычный небоскреб в городе: 76-этажное творение самого интересного в Америке зодчего-провокатора Фрэнка Гери. С появлением этого небоскреба Нью-Йорк, после растянувшейся на поколение паузы, обзавелся новой вертикальной достопримечательностью, красота которой ускользает от определений.

– Гери, – говорят его критики, – практикует архитектуру войны: его здания выглядят так, будто в них взорвали бомбу.

Часто это соответствует действительности. Но асимметричный, как волна, гибкий, как тростник, и крутой, как вихрь, новый небоскреб будит мирные ассоциации. Ломая плоскость, он растворяет жесткие формы, превращая бетон в тюлевый занавес, которым играет океанский бриз, обвевающий Манхэттен.

Это – зодчество незастывшей музыки. Подобно ей, архитектура Гери разворачивается во времени. Солнце и облака, полдень и сумерки, неторопливая прогулка и беглый взгляд – все меняет облик небоскреба, не позволяющего себе, как и сам Нью-Йорк, застрять в самодовольной неподвижности.

Новым небоскребом Фрэнк Гери несказанно угодил городу, живущему одним днем, обычно – завтрашним. Меняясь быстрее нас, Нью-Йорк, чем он разительно не похож на ампирный Петербург или буржуазный Париж, лишен постоянного адреса в истории.

С ним не соскучишься.

Наш разговор о небоскребах продолжит профессионал, видный нью-йоркский архитектор Лев Гордон. Лев, насколько справедливо с точки зрения истории архитектуры считать Нью-Йорк отцом небоскребов?

Лев Гордон

Лев Гордон: Совсем несправедливо. Отец небоскребов – это Чикаго. Все сошлись на том, что первый небоскреб – это “Хоум-иншурэнс-билдинг” в Чикаго, всего 10 этажей, построен в середине 80-х XIX века. Он начал небоскребную эпопею. Но так как многим высотные здания не понравились, то в Чикаго в начале 1890-х вообще были запрещены здания выше 46 метров. Это как раз оставило пальму первенства Нью-Йорку.

Александр Генис: А почему небоскребы не понравились?

Лев Гордон: В Чикаго они были довольно своеобразные: большие в плане, толстые, некрасивые. Когда появились нью-йоркские, которые были всегда более элегантные, более узкие и высокие, то и их люди в Нью-Йорке критиковали, мол, это разрушает городской силуэт. Но когда появился “Утюг», так называемый, “Флэтайрон-билдинг”, здание “Зингера”, “Метлайф”, то первые небоскребы сделали Нью-Йорк главным небоскребным центром, особенно “Вулворт”, который хорошо известен во всем мире.

Александр Генис: Его справедливо называют «Свадебный торт”. Почему именно в Новом Свете прижились небоскребы?

Вид на Манхэттен. Фото: Ирина Генис

Лев Гордон: Это широкий вопрос. Во-первых, как всегда, это экономика. Экономический рост после Гражданской войны и рост цен на землю в городах в 1870-х привел к тому, что люди стали думать о том, как расти вверх, а не в ширину. И это заставило их задуматься, как построить здания большей высоты. Но тут еще помогла американская технология, потому что каменно-кирпичные несущие стены имеют серьезные ограничения. Они должны быть безумно толстые, чтобы выдержать серьезную нагрузку. Чем выше здание, тем толще будет несущая стена, и это становится просто нерентабельно.

С точки зрения технологий самое главное изобретение, которое позволило строить небоскребы, – это металлические конструкции. Тогда было серьезное развитие металлургии, цены упали на металлические конструкции, и это позволило реально увеличить высоту здания, потому что металл позволял выдерживать гораздо более серьезные ветровые нагрузки. При этом они были очень тоненькой элегантной конструкцией, в отличие от толстых каменных или кирпичных стен. Эти конструкции и позволили увеличить высоту здания.

Современная трагедия привела к серьезному пересмотру всяких пожарных, конструктивных норм при проектировании небоскребов

Я помню, когда разрушили «близнецы» 11 сентября, то мой знакомый инженер занимался расследованием причин разрушения башен. Он показал мне огромную стальную балку высотой более метра, которая была сплющена практически до нуля ударом обрушения этого здания. Эта современная трагедия привела к серьезному пересмотру всяких пожарных, конструктивных норм при проектировании небоскребов.

Второе, что позволило технологически что-то делать, – это лифты. Они существовали с незапамятных времен – еще до рождения Христова, но сделать их безопасными для перемещения людей позволило изобретение Отиса. Это американский инженер, который в 1857 году продемонстрировал, по-моему, это было в Нью-Йорке, свое изобретение. Это был тормоз, который позволял лифту остановиться, если оборвется трос. Отис это сам продемонстрировал. Он топором разрубил трос, но та платформа, на которой Отис стоял, опустилась на несколько дюймов и замерла.

Еще грунтовые условия в Манхэттене позволяют строить небоскребы гораздо дешевле и легче, потому что Манхэттен, как мы знаем, это чистая скала, до которой нетрудно докопаться, в отличие от многих других городов, где серьезные проблемы с фундаментом.

Александр Генис: Чудная история, никогда этого не знал, хотя на «Отисе» всегда ездил и замечал, что лифты в Нью-Йорке до сих пор несут его имя.

Лев Гордон: Это до сих пор самая известная компания по производству лифтов.

Александр Генис: Лев, какова связь между нью-йоркскими небоскребами и сталинскими высотками в Москве?

Лев Гордон: Общего, конечно, много – это высота, тип здания, силуэт этих зданий, стилевая перекличка тогдашнего 1950-х годов сталинского ампира и стилистики американских зданий, которые появились раньше, в 1930-х. Есть много версий о том, каково было задание Сталина советским зодчим в то время, когда он хотел обогнать Америку. Видимо, он не хотел, чтобы его высотки были копиями американских. Но перекличка с нью-йоркскими небоскребами неизбежно бросается в глаза. Каждому зданию можно при желании, немножко подумав, найти прототип. Конструктивно тоже были различия. Американские инженеры в 1930-е применяли заклепки для соединения балок, советские в 50-х уже начали применять сварку, которая позволила достигать больших нагрузок.

Смотри также

Война и украинский Нью-Йорк: Мария Генкина – о силе диаспоры

Александр Генис: Вы работаете с проектированием современных небоскребов. Что такое сегодняшний небоскреб, в чем его особенность?

Лев Гордон: Сегодняшний небоскреб – это серьезный организм. Он состоит из очень многих элементов. Их надо продумать и с точки зрения конструкций, и с точки зрения ветровых нагрузок, и с точки зрения фундаментов, с точки зрения сердцевины здания, где проходят лифты, лестницы, вертикальные коммуникации, водопровод, все, что надо для жизни здания, и его окружающий этаж, который должен служить для офисов или для жилья, в зависимости от того, для чего это строится. Поэтому это навыки, которые приходят с опытом.

Есть несколько фирм, которые известны строительство небоскребов, в частности, одна, в которой я работал, называется SOM: Skidmore, Owings and Merrill. Она одна из наиболее известных, была открыта в Чикаго, в 1930-х годах, потом распространилась, я работал в нью-йоркском отделении. Ей до сих пор принадлежит самый высокий небоскреб в мире “Бурдж-Халифа” в Дубае, 828 метров в высоту. Он был построен в 2010 году.

Индейцы племени Мохоки известны тем, что совсем не боятся высоты

Интересная часть этой работы – авторский надзор. Когда здание строится, то как архитектор ты должен наблюдать за этим процессом. Я был довольно часто на этих стройках. Я там познакомился с представителями нашего американского коренного населения – индейцами из нескольких племен, живущих неподалеку от Манхэттена. Оказалось, что их довольно много работает монтажниками-высотниками стальных конструкций, потому что они известны, я бы даже сказал, знамениты отличной координацией и чувством баланса, у них необычайно развитый вестибулярный аппарат. Например, индейцы племени Мохоки известны тем, что совсем не боятся высоты. Один из них, с которым я познакомился, показал фотографию заднего двора своего дома, где вместо детской игровой площадки стоят конструкции из стальных балок. Его двухлетний сын бесстрашно совершенно перелезает с одной на другую. Папа гордится своей профессией и хочет, чтобы сын пошел по его стопам.

Александр Генис: Какие, на ваш взгляд, самые красивые небоскребы в Нью-Йорке?

Лев Гордон: Это вопрос сложный. Я, честно говоря, люблю нью-йоркский небоскреб «Крайслер-билдинг», который был закончен в 1930 году. Считаю, что это один из самых элегантных небоскребов, когда-либо построенных.

Сейчас я строю интерьеры для нашей фирмы в небоскребе, который называется «Спираль». Этот небоскреб находится в Манхэттене, в центральной его части, в районе, который называется Хадсон-Ярдс. Его придумал датский архитектор, который делал его непохожим на остальные. Почему называется «Спиралью»? Потому что вокруг него идет спираль из террас с зеленью, которые сразу резко выделяют его из обычных каменных или теперь уже большей частью стеклянных небоскребов.

Есть очень элегантные небоскребы и в Нью-Йорке, и в Чикаго. Но я считаю, что исторически «Крайслер-билдинг» – самое интересное здание. Он мне нравится гораздо больше «Эмпайр-стейт-билдинг», который выше и который был построен, как известно, быстрее, чем мы можем что-либо построить сегодня. Ведь он был построен всего за год во время Великой депрессии, потому что надо было зарабатывать деньги, куча людей участвовали в этой стройке.

Зодчество, как, впрочем, всякое искусство, невозможно без своей теологии

Александр Генис: Чтобы рассмотреть сегодняшний бонус, которым заканчивается каждый эпизод цикла “Мой Нью-Йорк”, надо либо круто задрать голову, либо перебраться на другую сторону реки. Если отсюда смотреть на небоскребы, лучше в бинокль, то мы откроем их секрет, который венчает крыши.

Зодчество, как, впрочем, всякое искусство, невозможно без своей теологии. Богом небоскреба стала невидимая сила, пронизывающая материальный мир. Грозная и благодатная, она могла карать и миловать, помогать и связывать. Вооружив простого человека демократической Америки, она вывела его из рабской толпы и сравняла с героями прошлого и настоящего. Иногда эту могучую силу называли электричеством, иногда – радио.

И то, и другое обладало мистическим статусом в Нью-Йорке 30-х. Став отчизной для новых кумиров, город построил им достойные жилища. Лучшие небоскребы венчали антенны, заменившие кресты европейских соборов. Как только в город вернулись шпили, позволяющие общаться с небом, нью-йоркская панорама ожила и расцвела. Она приобрела умысел и наградила город тремя непревзойденными достопримечательностями.

Первая – Рокфеллеровский центр, этот акрополь капитализма, с его четырнадцатью уступчатыми башнями, золотыми холлами, героическими фресками и летописью барельефов.

Вторая достопримечательность – самый элегантный небоскреб Нью-Йорка: «Крайслер», который мы уже упоминали. Сухопарый и воздушный, он взмывает над кротовой сетью переулков, как будто не имеет к ним отношения. «Крайслер» пришел из другого мира: высокого и светлого, аэродинамичного и нержавеющего. Это лучший храм машине, в котором ей и сейчас можно молиться. Характерно, что вершиной ему служит увеличенная в тысячи раз игла карбюратора автомобиля “Крайслер”.

Ну и наконец стоэтажный «Эмпайр-Стейт», что пялится в небо мачтой, задуманной причалом для дирижаблей. Шпиль этого небоскреба работает еще и “барометром календаря”. Каждую ночь он, отдавая дань всем верам и традициям этого великого и разноязыкого города, загорается цветами очередного праздника, события, годовщины. В день рождения Мартина Лютера Кинга зажигаются красные, черные и зеленые огни. В азиатский Новый год небоскреб пылает алым. Вспоминая жертв Холокоста, он подсвечивается желтым.

«Эмпайр-стейт-билдинг». Фото: Ирина Генис.

В этом году небоскреб часто радовал ньюйоркцев жовто-блакитными цветами. Они как будто отражались в сотнях и тысячах украинских флагах, ставших привычными приметами нью-йоркского пейзажа, – от огромных полотнищ, свешивающихся с мостов и крыш, до маленьких флажков в окнах квартир и на бамперах машин.

Почти полвека прожив в этом самолюбивом городе, я еще не видел такой солидарности с Украиной, которую в начале войны не каждый американец умел найти на карте. Теперь такого не будет. Украинцы одержали блестящие победы не только на поле боя, но в общественном мнении Америки – и на улицах Нью-Йорка.

Вы слушали новый эпизод подкаста “Генис: взгляд из Нью-Йорка”. В нем мы совершили экскурсию по небоскребам города в сопровождении архитектора Льва Гордона.

В передаче звучала музыка Гершвина и уличные шумы нашего никогда не спящего города.

Напомню. Нас легко найти на сайте Радио Свобода. Подписывайтесь на мой подкаст на Spotify, iTunes, Google podcasts, Yandex music. Слушайте на ютьюб-канале Радио Свобода Лайв. Включайтесь в беседу: пишите мне в социальных сетях и в аккаунтах «Свободы», а также на всех подкаст-платформах. Как всегда, ни одно письмо не останется без ответа.

гравюр и рисунков | Британский музей

Доступ к коллекции

Отдел гравюр и рисунков музея стремится сделать свою коллекцию и специальные знания доступными. Вся коллекция гравюр и рисунков каталогизирована.

Вы можете искать информацию и изображения об объектах из коллекции в онлайн-коллекции, которая содержит информацию о более чем четырех миллионах объектов в коллекции Британского музея.

• Вы можете договориться о встрече, чтобы увидеть работы из коллекции гравюр и рисунков в нашем кабинете. Пожалуйста, заполните форму заявки на обучение и отправьте ее по электронной почте по адресу [email protected].
• Для обеспечения безопасности всех посетителей и персонала настоятельно рекомендуется использовать лицевые покрытия при входе и выходе из учебных помещений, но их можно снимать, когда вы сидите. Пожалуйста, мойте руки до и после учебных занятий, используя предоставленные средства. Дезинфицирующее средство для рук находится в местах, где средства для мытья рук недоступны. Пожалуйста, не посещайте, если вы плохо себя чувствуете или болеете COVID-19.симптомы. Теперь возможно групповое посещение.
• Кабинет Эстампов и Рисунков находится на четвертом этаже с северной (Монтегю-Плейс) стороны Музея, рядом с Галереей Эстампов и Рисунков (Комната 90) – посмотреть карту Музея.
• Работает с 10:30 до 13:00 и с 14:00 до 16:00 по средам и пятницам.
• Ежегодно в январе он закрыт.
• Посетите нашу страницу «Учебные комнаты» для получения дополнительной информации.
• Мы стремимся отвечать на вопросы общественности по почте или электронной почте, которые касаются нашей собственной коллекции или графического искусства в целом. Мы не будем отвечать на запросы, не связанные с гравюрами и/или рисунками.

При заполнении формы заявки на учебную комнату обратите внимание:

• Если требуются отдельные работы, укажите регистрационные номера и адреса или, в качестве альтернативы, более общее описание, например:
  • ‘Офорты Рембрандта 1630-х годов’
  • ‘Коробка акварелей Мэри Делани’
  • ‘Офорты Пикассо из сюиты Воллара’ и др.
• Единственными ограниченными предметами в коллекции гравюр и рисунков являются работы Якопо Беллини и акварели Альберта Дюрера. Если вы хотите увидеть эти предметы, вы должны написать Хранителю эстампов и рисунков письмом или по электронной почте, объяснив, почему вы хотите их увидеть. Решения будут приниматься в каждом конкретном случае.

 

Если вы учитель или лектор, желающий учить группы студентов перед работой в учебной комнате, вы можете использовать центральный стол в отделе для демонстрации. Сотрудники отдела не могут преподавать, но выложат любую подборку произведений, которую попросят.

За центральным столом в учебной комнате могут разместиться не более 10 человек, включая преподавателя. Большие группы придется разбить на смены. Центральный стол может вместить около 15 работ. Вы должны предоставить список работ для показа не менее чем за две недели по электронной почте на адрес pdcareandaccess@britishmuseum. org. Пожалуйста, предоставьте как можно полные ссылки, включая регистрационные номера, имя исполнителя, местонахождение и ссылки на стандартные каталоги.

Во время сеанса преподаватель должен следить за тем, чтобы участники оставались вокруг центрального стола и не приближались к другим областям в учебной комнате. Для заметок следует использовать карандаши, а не чернила.

Если вы хотите сделать заказ, пожалуйста, свяжитесь с отделом печати по электронной почте [email protected]. Для всех других групповых бронирований, пожалуйста, обратитесь к странице групповых посещений.

Учебная комната пользуется постоянным спросом, поэтому рекомендуется бронировать ее заранее.

Плата за это учреждение не взимается, однако приветствуются пожертвования, сделанные в знак признания нашей помощи.

О библиотеке:

• Коллекция эстампов и рисунков библиотеки содержит более 25 000 книг и периодических изданий, относящихся к западным гравюрам и рисункам.
• Он имеет обширные тиражи большинства крупных периодических изданий по искусству и важную коллекцию британских и зарубежных гравюр и рисунков 18-го и 19-го веков из аукционных каталогов.
• Постоянно добавляются новые изданные монографии, каталоги и журналы, связанные с полиграфией.
• Большая часть документов Музея хранится в Центральном архиве, но среди архивов, обнаруженных в библиотеке отдела, есть книги учета поступлений и книги посетителей.
• Коллекция Библиотеки имеет жизненно важное значение для продолжающегося исследования коллекции гравюр и рисунков.

Использование библиотеки:

• Доступ к записям книг и другим материалам, хранящимся в библиотеке Департамента эстампов и рисунков, можно получить, используя каталог библиотеки Британского музея.
• Пожалуйста, свяжитесь с библиотечной службой по адресу [email protected] , чтобы договориться о встрече для ознакомления с библиотечными материалами. Ответ предоставляется в течение 10 рабочих дней.

 

Некоторые из наших коллекций обычно экспонируются на временных выставках в залах 90 и 90а.

Вы можете просмотреть некоторые предметы из обширной коллекции западной графики в коллекции Эстампы и рисунки в виртуальной галерее Эстампы и рисунки.

• Вы можете искать изображения в базе данных коллекций Британского музея, в которой содержится информация о более чем четырех миллионах предметов из коллекции Британского музея. Большинство этих изображений доступны бесплатно для некоммерческих целей.
• Цифровые изображения большинства объектов коллекции в высоком разрешении можно приобрести в BM Images.
• Чтобы заказать новую фотографию или использовать изображения в коммерческих целях, свяжитесь с  [email protected].
• Вы можете фотографировать работы, выставленные в наших выставочных галереях, за исключением случаев, когда они были предоставлены нам на время и кредиторы отказали в разрешении на публичную фотосъемку.
• Мы также разрешаем фотографам, не работающим в музее, делать снимки работ в нашем кабинете.
• Прессе, теле- и кинокомпаниям следует обращаться в пресс-службу Музея:  [email protected].

Британский музей широко предоставляет свою коллекцию. Для получения информации о заимствовании предметов для вашей организации, прочитайте нашу страницу Как взять напрокат .

Идентификация объекта

Отдел эстампов и рисунков оказывает услуги по идентификации объектов. Благодаря этому мы предлагаем мнения об объектах, которыми владеют представители общественности.

Если у вас есть какие-либо вопросы о нашей службе идентификации, пожалуйста, напишите в отдел по адресу [email protected] до вашего визита, чтобы сотрудник мог дать совет.

Обратите внимание:

• Мы не можем предоставить оценки или сертификаты подлинности – если вам нужна эта консультация, обратитесь к дилеру или аукционисту.
• Ни попечители Британского музея, ни сотрудники не несут ответственности за мнения, высказанные по предметам, представленным на экспертизу, или за предоставленную информацию.

Подробнее об услуге идентификации объектов.

• Услуга идентификации объектов доступна по средам с 14.00 до 16.00 только по предварительной записи. Пожалуйста, отправьте электронное письмо по адресу [email protected], чтобы договориться о встрече.
• Услуга бесплатная, но одновременно можно показывать не более 10 объектов.

• Если запросы подаются в электронном виде, цифровые изображения следует отправлять по адресу [email protected].
• Все изображения должны быть достаточно четкими, чтобы можно было прочитать любые надписи и детали, но отдельные сообщения электронной почты не должны превышать 2 МБ.
• Пожалуйста, укажите, когда и как предметы попали в ваше владение.

История коллекции

Коллекцию западных гравюр и рисунков Британского музея можно проследить до сэра Ганса Слоана, чьи обширные коллекции включали альбом рисунков немецкого мастера эпохи Возрождения Альбрехта Дюрера.

До 1830-х годов коллекция графики пополнялась в основном за счет наследства (например, гравюры Рембрандта, оставленные Клейтоном Мордаунтом Крашеродом в 1799 году) или за счет подарков – самый ранний из них был получен от британского акварелиста Фрэнсиса Тауна в 1816 году.

В 1835 году музей купил коллекцию голландских и фламандских гравюр и рисунков Джона Шипшенкса. Это положило начало нашему стремлению собрать графические фонды, отображающие развитие и распространение графического искусства с 1400-х годов до наших дней.

Отдел продолжает добавлять современные и исторические произведения на бумаге посредством подарков, завещаний и покупок. Он стремится исследовать, каталогизировать и делиться коллекцией.

«Лежащая фигура и красные скалы», Генри Мур, 1942 г.

Персонал

• Хьюго Чепмен – Саймон Сейнсбери Хранитель эстампов и рисунков
• Стивен Коппел — помощник хранителя, руководитель отдела современных и современных гравюр и рисунков (с 1880 г. по настоящее время)
• Кэтрин Даунт – Хэмиш Паркер Куратор отдела современного графического искусства
• Оленка Хорбач – помощник хранителя голландских и фламандских гравюр и рисунков до 1880 г.
• Дженнифер Рамкалавон — помощник хранителя, западное современное и современное графическое искусство (с 1880 г. по настоящее время)
• Изабель Селигман  – хранитель отдела современного и современного рисунка памятника
• Сара Воулз – помощник хранителя, семейный хранитель итальянских и французских гравюр и рисунков Смирновых до 1880 г.

Работу отдела поддерживает команда менеджеров по сбору и административный персонал.

Исследовать

Сотрудники отдела эстампов и рисунков проводят обширные исследования в рамках своей работы по каталогизации, подготовке выставок и новым приобретениям. Прочитайте о нашем текущем исследовательском проекте по нидерландским рисункам.

Исследовательские проекты

Коллекция гравюр и рисунков каталогизирована и оцифрована по состоянию на апрель 2021 года после завершения 30-летнего проекта. Каждый объект теперь полностью каталогизирован со сводными записями.

Информационно-разъяснительная работа и обучение

Департамент эстампов и рисунков ежегодно проводит практическое обучение для двух человек в рамках стипендии Майкла Бромберга.

Цель состоит в том, чтобы в течение трех месяцев углубить знания в области техники гравюры и истории печати.

Участники также получат некоторый опыт кураторских обязанностей и выполнят индивидуальный проект, представляющий научный интерес, под руководством сотрудника отдела.

К концу курса участники должны уметь проводить значимые исследования в этой области.

Узнайте больше о стипендии Майкла Бромберга.

Если вы заинтересованы в пожертвовании для поддержки работы Департамента эстампов и рисунков, пожалуйста, свяжитесь с development@britishmuseum. org.

Гравюры старых мастеров: руководство по коллекционированию

Международный специалист Тим ​​Шмельхер об эволюции области, в которой работы Дюрера или Рембрандта с эстимейтом около 500 долларов могут представлять исключительную ценность 

Что такое определение гравюры старых мастеров ?

Термин относится к любому печатному изображению, независимо от используемой техники печати, которое создавалось на протяжении более 600 лет, с начала гравюры в Европе до конца 18 века или начала 19 века.век. Работы великого графического провидца Франсиско де Гойи (1746–1828), которого называют «последним старым мастером и первым современным художником», служат полезной, хотя и несколько произвольной конечной точкой.

Франсиско де Гойя-и-Лусьентес (1746-1828), Лос-Капричос , 1797-98. Вороненая акватинта, сухая игла, гравировка. Пластины: 215 х 150 мм; листы: 300 х 200 мм; общий: 310 х 215 х 25 мм. Эстимейт: $180 000–250 000. Предлагается в гравюрах старых мастеров и XIX века 24 января 2023 года на Christie’s в Нью-Йорке.

Как были сделаны первые гравюры старых мастеров?

Самые ранние печатные изображения в Европе были созданы в 14 веке, когда Китай уже оглядывался на 1000-летнюю традицию гравюры. На Западе идея создания изображений с помощью печати, а не рисования или рисования, вероятно, возникла из-за производства текстиля и практики штамповки кусков ткани с повторяющимися узорами.

На деревянном блоке вырезается абстрактный, цветочный или даже простой фигуративный орнамент. Прижимая окрашенный или окрашенный блок к ткани, пока пигменты еще влажные, очень похоже на резиновый штамп, можно было перенести рисунок.

От этого метода оставался лишь небольшой шаг до вырезания отдельного изображения в блок, который затем можно было напечатать на ткани, пергаменте или, с открытием первых бумажных фабрик в Европе примерно в это время, на бумаге. Сохранилось очень мало примеров этих самых ранних гравюр, созданных анонимными мастерами.

Наиболее ранние гравюры представляли собой изображения, предназначенные для личного поклонения, такие как Скорбящий, Богородица или святой, изображенные относительно простыми очертаниями и предназначенные для раскрашивания вручную.

Вопрос о том, где были сделаны самые первые гравюры на дереве в Европе, в Италии или к северу от Альп, до сих пор является предметом исследований и научных дискуссий.

Аноним, Немецкая школа 15 века, Пьета , 1450. Гравюра на дереве с обширной ранней ручной окраской. Продан за 223 750 фунтов стерлингов на аукционе Christie’s в Лондоне.

Когда возникла техника гравировки и как она развивалась?

Гравюра возникла медленно и совершенно независимо несколько десятилетий спустя. Это произошло, возможно, одновременно, в центральной Италии и вокруг Верхнего Рейна, в регионе, который сегодня называется Эльзасом, на юго-западе Германии и в Швейцарии, в мастерских золотых и серебряных дел мастеров. Не случайно Мартин Шонгауэр (ок.   1448-91), самый первый северный гравер, известный нам по имени, происходил из Кольмара в Эльзасе, родился в семье ювелиров. Альбрехт Дюрер, выдающаяся фигура следующего поколения, тоже был сыном ювелира.

Мартин Шонгауэр (ок. 1445-1491), Бичевание, из: Страсти , ок. 1470-80. Гравюра на верёвочной бумаге. Пластина и лист: 166 х 119 мм. Эстимейт: 40 000–60 000 долларов. Выставлена ​​на продажу 24 января 2023 года на аукционе Christie’s в Нью-Йорке среди старых мастеров и гравюр XIX века.

Возможно, для того, чтобы вести учет выгравированных украшений на металлических изделиях, таких как шкатулки, пластины или доспехи, мастера по золоту и серебру протирали поверхности чернилами и создавали оттиск вырезанного орнамента, прижимая к нему лист бумаги. Потребовалось всего лишь изменить перспективу, чтобы понять, что металлические пластины можно гравировать специально для создания изображений и что можно напечатать несколько оттисков этих изображений.

Большинство самых ранних гравюр были довольно маленькими, раскрашенными вручную и вклеенными в книги, таким образом служившими дешевыми заменителями книжных иллюстраций. Еще одним практическим применением новой техники стала печать игральных карт — действительно, первый узнаваемый (хотя и анонимный) художник этой новой среды известен как «Мастер игральных карт». Удивительно изящный образец работы художника, так называемая Королева цветов B  известен только в этом единственном отпечатке – был продан на аукционе Christie’s в Лондоне в 2006 году. 

Мастер игральных карт (действовал около 1435-55 гг.), Королева цветов B (Гейсберг 48.51; Лерс 49) , c. 1435-40. Гравюра напечатана с двух пластин на верёвочной бумаге. Лист 130 х 91 мм. Продано за 243 200 фунтов стерлингов 20–21 сентября 2006 г. на аукционе Christie’s в Лондоне

.

В чем основные отличия ксилографии от гравюры?

Гравюра на дереве представляет собой рельефную печать, что означает, что линии и поверхности, выступающие на клише, составляют изображение, а все пустые области должны быть вырезаны. Для гравюр все наоборот: это глубокая печать  , что означает, что изображение создается канавками, прорезанными в металлической пластине, а поверхность остается чистой. Офорты, акватинты и сухие иглы относятся ко второй категории. Офорты и акватинты сделаны с использованием кислоты, чтобы вырезать углубления в пластине, а линии процарапаны прямо на пластине, чтобы создать сухую точку.

Как эти методы развивались с течением времени?

Раньше ксилографию или гравированную пластину просто прижимали к бумаге или терли о нее вручную — процессы, которые довольно быстро заменились использованием печатных станков. Благодаря усовершенствованным технологиям и возросшему спросу можно было напечатать сотни оттисков. Часто, особенно в случае с известными граверами, такими как Дюрер и Рембрандт, блоки или пластины продолжали использоваться для печати еще долгое время после смерти художника — иногда даже в XIX веке.го или даже 20 века.

В то время как прекрасные ранние впечатления дают наблюдателю ощущение глубины и атмосферы, очень поздние впечатления могут казаться одномерными.

Именно износ печатной «матрицы» (блока или пластины) поднимает фундаментальный вопрос, на который каждый коллекционер или специалист по печати пытается ответить, глядя на репродукцию: когда она была напечатана?

Альбрехт Дюрер (1471-1528), Меленколия I , 1514. Верфь. Лист: 242 х 188 мм. Эстимейт: 100 000–150 000 долларов. Предлагается в гравюрах старых мастеров и XIX века 24 января 2023 года на Christie’s в Нью-Йорке.

«Это очень хороший ранний оттиск этого знаменитого и важного отпечатка 1514 года. Он выглядит серебристым, но теплым, с сильными, но тонкими контрастами и высокой четкостью», — говорит Тим ​​Шмельчер о работе выше.

Насколько важен вопрос о том, когда была сделана гравюра старых мастеров, с точки зрения определения ее стоимости?

Это вопрос. Дело не в простом снобизме или аутентичности — ощущение, что лист был обработан художником и напечатан в его мастерской, — а в качестве и эстетическом удовольствии.

Давление в прессе огромно, и с каждым проходом через пресс печатный блок или пластина изнашиваются. Мало-помалу тонкие гребни колоды сплющиваются или ломаются, а колода может даже треснуть; более поздние оттиски гравюр на дереве имеют пробелы, линии становятся шире, изображение грубее и неровнее.

Выгравированные линии на металлической пластине теряют глубину и резкость; более поздние отпечатки гравюр становятся серыми и слабыми, так как канавки удерживают меньше краски и начинают исчезать тончайшие линии. В то время как прекрасные ранние впечатления от обеих техник дают наблюдателю ощущение глубины и атмосферы, очень поздние впечатления могут показаться одномерными и безжизненными.

Сколько хороших оттисков можно получить от одного отпечатка?

На этот вопрос нет однозначного ответа и очень многое зависит от качества и глубины резки или гравировки. Лукас ван Лейден (1494-1533), великий нидерландский современник Дюрера, очень легкая гравировка; Поэтому ранние впечатления от его гравюр очень редки.

Лукас ван Лейден (1494-1533), Хирург , 1524. Гравюра на верже. Лист 125 х 83 мм. Продано за 1375 фунтов стерлингов в Old Master Prints, 1–15 июля 2020 г., в Интернете.

Портрет кардинала Альбрехта Бранденбургского, выгравированный самим Дюрером в 1523 году, с другой стороны, дает нам редкое указание на количество напечатанных оттисков и уплаченные цены. В 1520 году он отправил кардиналу двести оттисков и медную пластину и получил в качестве оплаты 200 золотых гульденов и некоторое количество тонкой ткани. Это свидетельствует о возможном тираже в то время — идея ограниченного тиража возникла лишь во второй половине XIX в.век.

Как определить время изготовления отпечатка?

В первую очередь это вопрос качества — насколько сильным, четким и насыщенным выглядит изображение. Однако качество печати зависит от суждений и опыта и, следовательно, субъективно. Во многих случаях существуют веские доказательства хронологии печати, поскольку отпечатки часто существуют в разных «состояниях».

Рембрандт Харменс. ван Рейн (1606-1669)), Ян Лутма, Ювелир , 1656. Офорт с гравировкой и сухой иглой. Пластина: 198 х 149 мм; лист: 205 х 156 мм. Эстимейт: 25 000–35 000 долларов. Предлагается в гравюрах старых мастеров и гравюр XIX века 24 января 2023 года на аукционе Christie’s в Нью-Йорке

Например, когда Рембрандт впервые создал портретную гравюру Яна Лютмы, ювелира  в 1656 году, он оставил фон в основном пустым и напечатал несколько оттисков. этого. Вскоре после этого он решил добавить окно на фон пластины и напечатать дополнительные оттиски.

Резюме каталогов многих наиболее важных печатников описывают такие «состояния» — преднамеренные, а иногда и случайные изменения (например, царапины или трещины) на печатных формах или блоках, которые помогают отличить ранние оттиски от более поздних или очень поздних.

Что может рассказать нам газета?

Было проведено множество исследований для определения типов бумаги, используемых разными печатниками на протяжении их карьеры. С самого начала бумажные фабрики маркировали свои бумаги водяными знаками. Хорошо задокументировано, например, что примерно до 1520 года Дюрер часто использовал бумагу с водяным знаком в форме головы быка и что ранние оттиски некоторых гравюр, выгравированных Рембрандтом в 1640-х годах, появляются на бумаге с водяным знаком в виде дурацкой шапки ( см. пример ниже).

Пример водяного знака в виде дурацкой шапки

Оттиски, напечатанные спустя десятилетия или даже столетия, будут напечатаны на другой бумаге с другими водяными знаками. К сожалению, изображение могло быть напечатано на части листа, не имеющего водяного знака, и в этом случае мы должны полагаться только на структуру бумаги, чтобы определить приблизительную дату ее изготовления. Вообще говоря, чем тоньше «сетка» бумаги, тем раньше она появляется.

Помимо даты печати и качества оттиска, какие еще факторы могут повлиять на стоимость отпечатка?

Состояние сохранности, редкость, важность и желательность предмета, знание того, кто активно действует на рынке в данный момент, общие изменения вкуса и происхождение. Начиная с 17 века коллекционеры и торговцы эстампами, как правило, маркировали свои запасы надписями и маленькими штампами, как правило, на оборотной стороне листов. Некоторые исторические коллекции известны среди знатоков своим качеством и размером. Возможность проследить происхождение гравюры до одной или, возможно, нескольких таких знаменитых коллекций «облагораживает» гравюру и повышает ее ценность, давая владельцу или потенциальному покупателю уверенность в том, что это действительно прекрасный и важный образец.

Рембрандт Харменс. Ван Рейн (1606-1669), Снятие с креста при свете факелов , 1654. Пластина: 210 х 161 мм; лист: 213 х 164 мм.