Записаться на программу Баночка Ананас по цене 50 рублей в городе Минск
отзывы
oslo_vrn
Я тут в предпредыдущем посте Колокол @kolokolschool упомянула ? Думала, что все уже знают, ан нет! ?писали в личку, мол, что это? Где это? Рассказываю: это клёвая и уютная гончарная школа на Манежной. Именно там я ананас лепила в субботу:) У меня уже есть оттуда плошка и блюдце, суперский светильник, разделочная доска, а теперь и ананас скоро будет. Плюс я обязательно приду на мисочку-гранат. Это решено. Если хочешь, пойдем вместе ??Круг — определенно не мое, а вот ручная лепка… да под чутким руководством замечательной @_nastya_grineva_ ! То, что нужно! хорошо, что в Колоколе есть возможность попробовать все ❤️ P. S. Следующий пост о себе я сделаю под готовым ананасом (пока он еще сушится в школе) ? В общем, ищи ананас, следуй за белым кроликом ?? #kolokolschool #oslo_vrn
polymozg
Мой #ананас #безфильтров из #kolokolschool ?? Подарила Машнюку.
Будем хранить конфеты! ?
volivanova
Когда устал лепить с детьми и пришел отдохнуть? #kolokolschool #kolokolschool_msk
lm_88_88
Творение моей доченьки??? Тыква ручной работы #kolokolschool
_nastya_grineva_
#ceramic #kolokolschool #pineapple #inspiration #gudmorning
характеристики
В ближайшее время проведение данного мероприятия не планируется. Но у нас много других интересных мероприятий
оставьте заявку и мы вам перезвоним!
Нажимая на кнопку «Оставить заявку», я даю согласие на обработку персональных данных и соглашаюсь c условиями договора-оферты и политикой защиты персональных данных
Я согласен на получение рекламной информации от гончарной школы «Колокол».
Звонкая жизнь Александра Михайлова — Рыбинская Неделя
Главное – ритм
Одна нога – на педали, управляющей самыми большими колоколами, левая рука плавно бегает по веревкам, которые прикреплены к языкам колоколов, в правой руке – целый механизм из веревок. Всего 10 колоколов массой десять тонн, а вес языков от маленьких до больших в общей массе составляет полтонны. Начинают и задают ритм самые большие колокола-благовестники, к ним присоединяются средние подзвонные, и тут же подхватывают мелодию маленькие зазвонные колокола – звук соединяется в одну единую ритмичную музыку. Здесь, на вершине, Александр Михайлов и дирижер, и исполнитель, а его аудитория — жители всего города.
Александр Михайлов – звонарь с двадцатилетним стажем. На своем рабочем месте он в дождь, в снежную метель и палящую жару.
— Когда человек долго работает звонарем, он сам приобретает форму колокола, — подшучивает над собой Александр, поглаживая живот. – У звонаря должно все работать отдельно, одна рука одно делает, другая – другое, и это в самом деле не так просто, как может показаться с первого взгляда.
Русский колокольный звон, в отличие от западноевропейского, ритмичный, а не мелодичный, поэтому звонарь должен обладать чувством ритма.
Увлеченный жизнью
Обо всех увлечениях и занятиях Александра Владимировича не переговорить. Его отец был дальнобойщиком, поэтому в сарае возле дома мальчишке было интересно возиться с запчастями и двигателями от машин. Вместе с увлечением техникой проявлял интерес и к гуманитарным наукам, любил много читать, поэтому в его доме спустя несколько десятилетий хранится целая библиотека. Любил экскурсии и поездки, где можно было увидеть что-то интересное и узнать новое. Даже когда Александр устроился ну совсем на немузыкальную работу – машинистом экскаватора, — увлечения не бросил.
— Любил ездить на выставки, концерты в Ярославскую филармонию. Из-за хорошего концерта брал на работе отгулы, и получалось так, что бригада электриков или водопроводчиков сидит без дела, потому что экскаваторщик уехал в филармонию, — смеется Александр. – Я не пил и не курил, из-за этого начальство и шло на уступки.
Дорога к храму
Рисование тоже заняло определенное место в жизни Александра. Еще в школьные годы он рисовал автомобили, это хобби к восемнадцати годам вылилось в коллекцию из нескольких тысяч рисунков.
— В 1991 году я задумал нарисовать этюд небольшого размера, который бы символизировал русскую землю, в те годы патриотические чувства к своей стране были у каждого человека. Получился вид с колокольни, внизу – главы храма, крепостная монастырская стена, дали, пейзаж, и на первом плане были колокола как символ Родины. Передний план надо было прописывать, и я понял, что не знаю, каким образом крепятся колокола, и нигде не мог найти, — вспоминает звонарь.
Тогда Александр Михайлов отправился в Рыбинский музей, уж очень хотелось нарисовать правдоподобную картину. Стремление и упорство мужчины довели его до Ярославского музея-заповедника, а интерес к колоколам нарастал с каждым днем.
Музыкального образования у Александра Михайлова нет, но слух был с детства: когда бабушка подарила маленькому шестилетнему внуку гармошку, то он ее освоил без всяких проблем в считанные минуты.
Поэтому на предложение отца-настоятеля Александр согласился и обещался приехать через пару дней. Но встречи в обещанный день не состоялось.— Буквально за день на работе у меня произошла беда. На ногу мне упали въездные ворота, и я лишился пальцев на ноге. Долго мучился, нога не заживала, и становилось только хуже, это продолжалось несколько месяцев. На Рождество я не выдержал, одел валенки, шубейку и с температурой 38 поехал в Покров, залез на колокольню, попробовал позвонить, ведь навыков-то еще не было, просидел службу, и после этого нога стала заживать и перестала болеть, —
Так Александр Михайлов стал звонарем.
— Я совмещал эту работу со своей работой на заводе, в основном работал звонарем на праздничных и воскресных службах, — рассказывает звонарь. — За это время участвовал во многих фестивалях, в конкурсе звонарей в 1999 году в Ярославле стал лауреатом и дипломантом. В Тутаеве есть колокололитейный завод, от которого мы ездим по всей России и вешаем колокола.
Вот уже в течение десяти лет около сотни колоколен восстановили.О колоколах Александр Михайлов знает все, включая любопытные исторические факты. Так, например, большой часовой колокол на Спасо-Преображенском соборе – единственный в России подписной колокол чебоксарского купца Алексея Синцова. В советский период часовые колокола в порядке исключения разрешалось оставить при наличии действующего механизма часов. В Рыбинске такой колокол, который весит две с половиной тонны, был установлен в 1896 году, а отлит был еще для колокольни старого собора в 1780 году на средства посадских людей. Наверно поэтому у него такой яркий и красивый звон.
Алена ЯЗЫКОВА
Предыдущая статьяПогиб на пожаре
Следующая статьяСкончался самый молодой пострадавший на НПО «Сатурн»
— Advertisement —
Рекламодатель: ООО «Мастер Графикс»
ID рекламы: LdtCKJgct
Федеральные новости
ЕЩЁ БОЛЬШЕ НОВОСТЕЙ
Розыгрыш колокола
С самого детства Эдди Джонс никогда не сомневался, что сделает карьеру в области архитектуры и дизайна.
Основатель Jones Studio приписывает эту страсть Британской энциклопедии, в которой он увидел фотографию Fallingwater Фрэнка Ллойда Райта, дома на юго-западе Пенсильвании, который является одной из самых известных работ культового дизайнера из Аризоны.
Дом известен тем, что является квинтэссенцией гармоничного союза искусства и природы Райта. Один взгляд на многоярусный дом и каскадную воду, текущую из него, и Джонс, которому тогда было всего 6 лет, попался на крючок.
«Это пробудило интерес к чему-то, что я тогда даже не мог произнести», — вспоминает он.
Так сын инженера-нефтяника, выросший на нефтяных месторождениях Оклахомы, занялся архитектурой и в конечном итоге стал серьезным коллекционером ветряных колокольчиков Cosanti Original компании Soleri.
Дальнейшие архитектурные исследования также пробудили интерес ко всему, что связано с Аризоной.
В 1973 году, через год после получения диплома архитектора в Университете штата Оклахома, Джонс последовал этому призванию на юго-запад.
«Между Фрэнком Ллойдом Райтом, Солери и «Аризонскими шоссе» я влюбился в пустыню Сонора. Я собрал свой битый Volkswagen, отправился в путь, чтобы переехать в Финикс, и ни разу не оглянулся», — говорит Джонс.
Его первой остановкой был Талиесин Вест. Вторым был Cosanti, галерея, студия и дом покойного итало-американского архитектора Паоло Солери, с которым Джонс действительно познакомился во время того визита. Затем он нашел гостиницу.
Приоритеты Джонса были в правильном порядке.
Он купил свой первый звонок на второй остановке. Сегодня он висит среди сотен с лишним, которые он приобрел за десятилетия. Некоторые из них находятся в его домах в Ахватуки и Мексике, другие гордо переехали в его студию в Темпе.
По оценкам Джонса, он купил еще сотню для семьи и друзей.
Каждый раз, когда в семье рождается ребенок, он или она получает крошечный колокольчик Косанти. А по окончании работы с жильём дарит клиентам на новоселье большой.
Изделия ручной работы изготавливаются опытными мастерами с 1955 года из местной глины и бронзы. Каждый колокол действительно уникален, он сформирован в песчаной форме, созданной специально для этого единственного колокола. Поскольку они состоят из местной земли и элементов, говорят, что издаваемый звук также уникален, отчетливо Аризонский, и не может быть продублирован никаким другим судном.
Конечно, это значение не ускользнуло от внимания Джонса. Но признание, которое привело к тому, что он стал поклонником , гораздо глубже.
«Может, это и колокольчики, но они очень скульптурные. Они представляют не только философию Солери, но и символизируют пустыню», — говорит Джонс.
Джонс также любит замечать колокола во время своих путешествий по миру или даже на фотографиях в журналах, незаметно висящих на фоне основного фокуса фотографа. Самое неожиданное место было в монастыре в глуши недалеко от Далласа. Джонса привлекла архитектура монастыря, и он познакомился с монахом, который там жил. Он сказал Джонсу, что колокол был подарком.
Каждое наблюдение вызывает немедленную связь.
«Всякий раз, когда я вижу человека, висящего на огненном ландшафте в Манхэттене или Токио, вы знаете, что у вас там есть друг», — говорит Джонс.
И независимо от того, сколько колокольчиков он добавляет в свою впечатляющую коллекцию, Джонс продолжает видеть и воспринимать каждый из них как уникальное и особенное произведение искусства, как будто он любуется им впервые.
«Я никогда не устаю просто смотреть на них и никогда не устаю их слушать. Это как картина, которой я владею уже 10 лет, но всегда можно увидеть что-то новое», — говорит Джонс. «Они продолжают приносить мне радость».
Клуб рисования Taco Bell
Джейсон Полан. Иллюстрация Жоао Фазенды
В среду, в четыре часа, художник и иллюстратор Джейсон Полан сидел за столом в Taco Bell на Четырнадцатой улице, к западу от Юнион-сквер. , его черная шариковая ручка зависла над маленьким блокнотом для рисования. В свои тридцать шесть Полан все еще напоминает старшеклассника. На нем была раскрашенная футболка, очки и оранжевая бейсболка.
В 2005 году Полан основал Клуб рисования Taco Bell, который он проводит раз в неделю. Художники и непрофессионалы — большинство из них друзья и подписчики Полана в социальных сетях — собираются в ресторане быстрого питания, чтобы рисовать и разговаривать. Чартерные встречи могут происходить где угодно. «Если вы рисуете в Taco Bell, вы являетесь участником», — сказал Полан. — Я могу дать вам карточку.
Полан решил рисовать там, сказал он, потому что это напомнило ему о его родном городе, где менеджер сети ресторанов всегда был добр к своей семье. «Ее звали Сью», — сказал он, качая головой в такт песне Шона Мендеса, которая играла на аудиосистеме.
Стали прибывать люди. Хейден Беннетт, который управляет веб-сайтом журнала The Believer , является участником с 2013 года. «Концепция настолько глупа, что кажется привлекательной и неприхотливой», — сказал он. Он вытащил блокнот для рисования и начал рисовать фигурки из палочек. «Я совершенно не умею рисовать, но это дает возможность сосредоточиться на чем-то одном, и это приятно».
Бретт Флетчер Лауэр, поэт, открыл сумку и вынул кусок смолы с жуком внутри. «Я пошел в магазин «Эволюция» и купил несколько подарков для своих племянницы и племянника, так что я получил это», — сказал он, ставя его на стол. «Попробую нарисовать». Это был его второй раз в кружке рисования. «Я совсем не художник, — сказал он. «Это просто медитативная практика и хороший способ не сидеть в телефоне».
«Я слышал, что кто-то говорил о том, чтобы отключить телефон?» — с надеждой спросил Полан.
«Есть приложения, которые блокируют ваш доступ в Интернет», — сказал Беннет, пытаясь набросать профиль Полана.
Полан вздохнул. «Я бы, наверное, просто переопределил эти приложения», — сказал он.
Прибыли еще члены клуба: Ариэль Кляйн, художник; Лиза Ношезе, студентка медсестер; ее брат Алекс Ношезе, видеоредактор; и Марлоу, одиннадцатимесячная дочь Алекса. Полан нашел стол побольше. «Иногда здесь злятся, если народу слишком много», — сказал он, нервно оглядываясь по сторонам.