лягушка — русская народная сказка с иллюстрациями
Царевна-лягушка — русская народная сказка, где главный герой, Иван-царевич женился на лягушке по воле судьбы. Иван не догадывался, что его жена — Василиса Премудрая, обращенная Кощеем в лягушку. Поспешил Иван, сжёг лягушачью шкуру и пришлось ему выручать жену из плена…
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, и было у него три сына. Младшего звали Иван-царевич.
Позвал однажды царь сыновей и говорит им:
— Дети мои милые, вы теперь все на возрасте, пора вам и о невестах подумать!
— За кого же нам, батюшка, посвататься?
— А вы возьмите по стреле, натяните свои тугие луки и пустите стрелы в разные стороны. Где стрела упадет — там и сватайтесь.
Вышли братья на широкий отцовский двор, натянули свои тугие луки и выстрелили.
Пустил стрелу старший брат. Упала стрела на боярский двор, и подняла ее боярская дочь.
Пустил стрелу средний брат — полетела стрела к богатому купцу во двор.
Подняла ее купеческая дочь.
Пустил стрелу Иван-царевич — полетела его стрела прямо в топкое болото, и подняла ее лягушка-квакушка…
Старшие братья как пошли искать свои стрелы, сразу их нашли: один — в боярском тереме, другой — на купеческом дворе. А Иван-царевич долго не мог найти свою стрелу. Два дня ходил он по лесам и по горам, а на третий день зашел в топкое болото. Смотрит — сидит там лягушка-квакушка, его стрелу держит.
Иван-царевич хотел было бежать и отступиться от своей находки, а лягушка и говорит:
— Ква-ква, Иван-царевич! Поди ко мне, бери свою стрелу, а меня возьми замуж.
Опечалился Иван-царевич и отвечает:
— Как же я тебя замуж возьму? Меня люди засмеют!
— Возьми, Иван-царевич, жалеть не будешь!
Подумал-подумал Иван-царевич, взял лягушку-квакушку, завернул ее в платочек и принес в свое царство-государство.
Пришли старшие братья к отцу, рассказывают, куда чья стрела попала.
Рассказал и Иван-царевич. Стали братья над ним смеяться, а отец говорит:
— Бери квакушку, ничего не поделаешь!
Вот сыграли три свадьбы, поженились царевичи: старший царевич — на боярышне, средний — на купеческой дочери, а Иван-царевич — на лягушке-квакушке.
На другой день после свадьбы призвал царь своих сыновей и говорит:
— Ну, сынки мои дорогие, теперь вы все трое женаты. Хочется мне узнать, умеют ли ваши жены хлебы печь. Пусть они к утру испекут мне по караваю хлеба.
Поклонились царевичи отцу и пошли. Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич, — говорит лягушка-квакушка, — что ты так опечалился? Или услышал от своего отца слово неласковое?
— Как мне не печалиться! — отвечает Иван-царевич. — Приказал мой батюшка, чтобы ты сама испекла к утру каравай хлеба…
— Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее!
Уложила квакушка царевича спать, а сама сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась красной девицей Василисой Премудрой — такой красавицей, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
Взяла она частые решета, мелкие сита, просеяла муку пшеничную, замесила тесто белое, испекла каравай — рыхлый да мягкий, изукрасила каравай разными узорами мудреными: по бокам — города с дворцами, садами да башнями, сверху — птицы летучие, снизу — звери рыскучие…
Утром будит квакушка Ивана-царевича:
— Пора, Иван-царевич, вставай, каравай неси!
Положила каравай на золотое блюдо, проводила Ивана-царевича к отцу.
Пришли и старшие братья, принесли свои караваи, только у них и посмотреть не на что: у боярской дочки хлеб подгорел, у купеческой — сырой да кособокий получился.
Царь сначала принял каравай у старшего царевича, взглянул на него и приказал отнести псам дворовым.
Принял у среднего, взглянул и сказал:
— Такой каравай только от большой нужды есть будешь!
Дошла очередь и до Ивана-царевича. Принял царь от него каравай и сказал:
— Вот этот хлеб только в большие праздники есть!
И тут же дал сыновьям новый приказ:
— Хочется мне знать, как умеют ваши жены рукодельничать. Возьмите шелку, золота и серебра, и пусть они своими руками за ночь выткут мне по ковру!
Вернулись старшие царевичи к своим женам, передали им царский приказ. Стали жены кликать мамушек, нянюшек и красных девушек — чтобы пособили им ткать ковры. Тотчас мамушки, нянюшки да красные девушки собрались и принялись ковры ткать да вышивать — кто серебром, кто золотом, кто шелком.
А Иван-царевич воротился домой невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич, — говорит лягушка-квакушка, — почему так печалишься? Или услышал от отца своего слово недоброе?
— Как мне не кручиниться! — отвечает Иван-царевич. — Батюшка приказал за одну ночь соткать ему ковер узорчатый!
— Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее!
Уложила его квакушка спать, а сама сбросила с себя лягушечью кожу, обернулась красной девицей Василисой Премудрой и стала ковер ткать. Где кольнет иглой раз — цветок зацветет, где кольнет другой раз — хитрые узоры идут, где кольнет третий — птицы летят…
Солнышко еще не взошло, а ковер уж готов.
Вот пришли все три брата к царю, принесли каждый свой ковер. Царь прежде взял ковер у старшего царевича, посмотрел и молвил:
— Этим ковром только от дождя лошадей покрывать!
Принял от среднего, посмотрел и сказал:
— Только у ворот его стелить!
Принял от Ивана-царевича, взглянул и сказал:
— А вот этот ковер в моей горнице по большим праздникам расстилать!
И тут же отдал царь новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на пир со своими женами: хочет царь посмотреть, которая из них лучше пляшет.
Отправились царевичи к своим женам.
Идет Иван-царевич, печалится, сам думает: «Как поведу я мою квакушку на царский пир?..»
Пришел он домой невеселый. Спрашивает его квакушка:
— Что опять, Иван-царевич, невесел, ниже плеч буйну голову повесил? О чем запечалился?
— Как мне не печалиться! — говорит Иван-царевич. — Батюшка приказал, чтобы я тебя завтра к нему на пир привез…
— Не горюй, Иван-царевич! Ложись-ка да спи: утро вечера мудренее!
На другой день, как пришло время ехать на пир, квакушка и говорит царевичу:
— Ну, Иван-царевич, отправляйся один на царский пир, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром — не пугайся, скажи: «Это, видно, моя лягушонка в коробчонке едет!»
Пошел Иван-царевич к царю на пир один.
А старшие братья явились во дворец со своими женами, разодетыми, разубранными. Стоят да над Иваном-царевичем посмеиваются:
— Что же ты, брат, без жены пришел? Хоть бы в платочке ее принес, дал бы нам всем послушать, как она квакает!
Вдруг поднялся стук да гром — весь дворец затрясся-зашатался.
Все гости переполошились, повскакали со своих мест. А Иван-царевич говорит:
— Не бойтесь, гости дорогие! Это, видно, моя лягушонка в своей коробчонке едет!
Подбежали все к окнам и видят: бегут скороходы, скачут гонцы, а вслед за ними едет золоченая карета, тройкой гнедых коней запряжена.
Подъехала карета к крыльцу, и вышла из нее Василиса Премудрая — сама как солнце ясное светится.
Все на нее дивятся, любуются, от удивления слова вымолвить не могут.
Взяла Василиса Премудрая Ивана-царевича за руки и повела за столы дубовые, за скатерти узорчатые…
Стали гости есть, пить, веселиться.
Василиса Премудрая из кубка пьет — не допивает, остатки себе за левый рукав выливает. Лебедя жареного ест — косточки за правый рукав бросает.
Жены старших царевичей увидели это — и туда же: чего не допьют — в рукав льют, чего не доедят — в другой кладут. А к чему, зачем — того и сами не знают.
Как встали гости из-за стола, заиграла музыка, начались пляски.
Пошла Василиса Премудрая плясать с Иваном-царевичем. Махнула левым рукавом — стало озеро, махнула правым — поплыли по озеру белые лебеди. Царь и все гости диву дались. А как перестала она плясать, все исчезло: и озеро и лебеди.
Пошли плясать жены старших царевичей.
Как махнули своими левыми рукавами — всех гостей забрызгали; как махнули правыми — костями-огрызками осыпали, самому царю костью чуть глаз не выбили. Рассердился царь и приказал их выгнать вон из горницы.
Когда пир был на исходе, Иван-царевич улучил минутку и побежал домой. Разыскал лягушечью кожу и спалил ее на огне.
Приехала Василиса Премудрая домой, хватилась — нет лягушечьей кожи! Бросилась она искать ее. Искала, искала — не нашла и говорит Ивану-царевичу:
— Ах, Иван-царевич, что же ты наделал! Если бы ты еще три дня подождал, я бы вечно твоею была. А теперь прощай, ищи меня за тридевять земель, за тридевять морей, в тридесятом царстве, в подсолнечном государстве, у Кощея Бессмертного. Как три пары железных сапог износишь, как три железных хлеба изгрызешь — только тогда и разыщешь меня…
Сказала, обернулась белой лебедью и улетела в окно.
Загоревал Иван-царевич. Снарядился, взял лук да стрелы, надел железные сапоги, положил в заплечный мешок три железных хлеба и пошел искать жену свою, Василису Премудрую.
Долго ли шел, коротко ли, близко ли, далеко ли — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — две пары железных сапог износил, два железных хлеба изгрыз, за третий принялся. И повстречался ему тогда старый старик.
— Здравствуй, дедушка! — говорит Иван-царевич.
— Здравствуй, добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?
Рассказал Иван-царевич старику свое горе.
— Эх, Иван-царевич, — говорит старик, — зачем же ты лягушечью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе ее и снимать было!
Василиса Премудрая хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на нее и приказал ей три года квакушею быть. Ну, да делать нечего, словами беды не поправишь. Вот тебе клубочек: куда он покатится, туда и ты иди.
Иван-царевич поблагодарил старика и пошел за клубочком.
Катится клубочек по высоким горам, катится по темным лесам, катится по зеленым лугам, катится по топким болотам, катится по глухим местам, а Иван-царевич все идет да идет за ним — не остановится на отдых ни на часок.
Шел-шел, третью пару железных сапог истер, третий железный хлеб изгрыз и пришел в дремучий бор. Попадается ему навстречу медведь.
«Дай убью медведя! — думает Иван-царевич. — Ведь у меня никакой еды больше нет».
Прицелился он, а медведь вдруг и говорит ему человеческим голосом:
— Не убивай меня, Иван-царевич! Когда-нибудь я пригожусь тебе.
Не тронул Иван-царевич медведя, пожалел, пошел дальше.
Идет он чистым полем, глядь — а над ним летит большой селезень.
Иван-царевич натянул лук, хотел было пустить в селезня острую стрелу, а селезень и говорит ему по-человечески:
— Не убивай меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь.
Пожалел Иван-царевич селезня — не тронул его, пошел дальше голодный.
Вдруг бежит навстречу ему косой заяц.
«Убью этого зайца! — думает царевич. — Очень уж есть хочется…»
Натянул свой тугой лук, стал целиться, а заяц говорит ему человеческим голосом:
— Не губи меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь.
И его пожалел царевич, пошел дальше.
Вышел он к синему морю и видит: на берегу, на желтом песке, лежит щука-рыба. Говорит Иван-царевич:
— Ну, сейчас эту щуку съем! Мочи моей больше нет — так есть хочется!
— Ах, Иван-царевич, — молвила щука, — сжалься надо мной, не ешь меня, брось лучше в синее море!
Сжалился Иван-царевич над щукой, бросил ее в море, а сам пошел берегом за своим клубочком.
Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек в лес, к избушке. Стоит та избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.
Говорит Иван-царевич:
— Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!
Избушка по его слову повернулась к лесу задом, а к нему передом. Вошел Иван-царевич в избушку и видит: лежит на печи баба-яга — костяная нога.
Увидела она царевича и говорит:
— Зачем ко мне пожаловал, добрый молодец? Волей или неволей?
— Ах, баба-яга — костяная нога, ты бы меня накормила прежде, напоила да в бане выпарила, тогда бы и выспрашивала!
— И то правда! — отвечает баба-яга.
Накормила она Ивана-царевича, напоила, в бане выпарила, а царевич рассказал ей, что он ищет жену свою, Василису Премудрую.
— Знаю, знаю! — говорит баба-яга. — Она теперь у злодея Кощея Бессмертного. Трудно будет ее достать, нелегко с Кощеем сладить: его ни стрелой, ни пулей не убьешь. Потому он никого и не боится.
— Да есть ли где его смерть?
— Его смерть — на конце иглы, та игла — в яйце, то яйцо — в утке, та утка — в зайце, тот заяц — в кованом ларце, а тот ларец — на вершине старого дуба. А дуб тот в дремучем лесу растет.
Рассказала баба-яга Ивану-царевичу, как к тому дубу пробраться. Поблагодарил ее царевич и пошел.
Долго он по дремучим лесам пробирался, в топях болотных вяз и пришел наконец к Кощееву дубу.
Стоит тот дуб, вершиной в облака упирается, корни на сто верст в земле раскинул, ветками красное солнце закрыл. А на самой его вершине — кованый ларец.
Смотрит Иван-царевич на дуб и не знает, что ему делать, как ларец достать.
«Эх, — думает, — где-то медведь? Он бы мне помог!»
Только подумал, а медведь тут как тут: прибежал и выворотил дуб с корнями. Ларец упал с вершины и разбился на мелкие кусочки.
Выскочил из ларца заяц и пустился наутек.
«Где-то мой заяц? — думает царевич. — Он этого зайца непременно догнал бы…»
Не успел подумать, а заяц тут как тут: догнал другого зайца, ухватил и разорвал пополам. Вылетела из того зайца утка и поднялась высоко-высоко в небо.
«Где-то мой селезень?» — думает царевич.
А уж селезень за уткой летит — прямо в голову клюет. Выронила утка яйцо, и упало то яйцо в синее море…
Загоревал Иван-царевич, стоит на берегу и говорит:
— Где-то моя щука? Она достала бы мне яйцо со дна морского!
Вдруг подплывает к берегу щука-рыба и держит в зубах яйцо.
— Получай, Иван-царевич!
Обрадовался царевич, разбил яйцо, достал иглу и отломил у нее кончик. И только отломил — умер Кощей Бессмертный, прахом рассыпался.
Пошел Иван-царевич в Кощеевы палаты. Вышла тут к нему Василиса Премудрая и говорит:
— Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти, теперь я весь век твоя буду!
Выбрал Иван-царевич лучшего скакуна из Кощеевой конюшни, сел на него с Василисой Премудрой и воротился в свое царство-государство.
И стали они жить дружно, в любви и согласии.
(Илл. К.Ершовой и И.Ершова)
Царевна-лягушка
Автор: Ирина МАСТЫКИНА
03.07.2012
| Изображения богини Змеи и стрелков, найденные археологами в скифских курганах | |
| Геродот | |
Две с половиной тысячи лет назад записал Геродот удивительные истории о скифах.
Одна из них напомнила мне сюжет русской сказки. Но чтобы подтвердить свои догадки, пришлось отыскать её старинный вариант
И так, что записал Геродот? Богатырь (историк называет его Гераклом) попадает в далёкую страну, которую позже назовут Скифией, и, утомлённый, засыпает. А проснувшись, обнаруживает пропажу: нет его коней. Он отправляется на поиски и приходит к пещере, где живёт полуженщина-полузмея. Образ фантастический, но Геродот опирается на представления реального народа – скифов. В древности часто отдавали предпочтение небесным девам, богиням, которые являлись людям и объединяли черты матерей-прародительниц.
Геракл приглянулся деве, она согласилась вернуть коней при условии, что герой возьмёт её в жёны. От этого брака рождаются трое сыновей: Агафирс, Гелон и Скиф. Уходя на новые подвиги, Геракл наказывает удивительной женщине дать его пояс и лук всем сыновьям поочерёдно: тот, кто опояшется поясом и сумеет натянуть его лук, пусть правит страной. Это удалось сделать Скифу.
О богине, обитающей в пещере, и о Геракле, помогающем ей победить гигантов, рассказывает и историк античности Страбон.
* * *
И вот ещё одна версия – эта поразительная сказка «О лягушке и богатыре». Донесли её до довольно поздних времён русские сказочники. Опубликована она впервые в XVIII веке в сборнике десяти русских сказок. В устном варианте, дошедшем до XVIII века, ещё сохранились древние скифские мотивы, в её героине ещё узнаётся дева-сирена, женщина-полузмея. Понятно, что многие поколения безвестных рассказчиков изменили божественные образы и реалии скифской старины, упростили их, приземлили. Превратили женщину-сирену в царевну-лягушку. Однако самые большие искажения история претерпела именно в последние два столетия. Пересказы стёрли следы древности, мифилогическое повествование превратилось в детскую сказочку, местами даже глуповатую, вряд ли кто теперь готов принимать её всерьёз.
Три «любимицы» короля (царя), родившие ему трёх сыновей, героев сказки, в поздних вариантах даже не упоминаются. А ведь само начало сказки в её старинном виде переносит читателя в особый мир. В исторически обозримые времена не найти, как правило, царей без цариц, без законных наследников. Отклонения от этой нормы – редкое исключение. Зато мифы сообщают нам об этом далеко не в виде исключения.
Геракл считается сыном Зевса, главы Олимпа. Но у Зевса как раз и были многочисленные «любимицы» и потомки от них. Сказка пришла к нам из эпохи богов и полубогов. Бог богов Зевс был неоднократно женат. Иногда говорят о восьми или девяти его жёнах. Намного больше было у него «любимиц». Геракл рождён от смертной женщины Алкмены.
Её родная бабка Даная тоже была возлюбленной Зевса. В сказке число «любимиц» сокращено до трёх – быть может, из соображений нравственных.В поздних пересказах действие начинается со странного события. Царь созывает сыновей, велит им взять луки и выпустить в чистом поле по стреле: куда стрела попадёт, там и судьба, там живёт его невеста. Вот такие простаки – царь с сыновьями. А речь-то идёт о сыновьях от разных «любимиц» и о царе не столько земном, сколько небесном. И тут вполне уместно испытание с помощью лука. Древний миф предлагает для этого оружия самое почётное место: выходят братья вовсе не в чистое поле, а в заповедные луга. Это луга чудес, небесные луга, и нужно самому найти там свою судьбу, если ты рождён не законной царицей, а просто «любимицей».
Братья старшие стреляют вправо и влево, а Иван-царевич пускает стрелу прямо, и попадает она в болото.
А там шалаш из тростника. В шалаше лягушка.«Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу!» – просит Иван-царевич в сказке, известной нам с детства. В старинном же варианте Иван-богатырь, наоборот, от стрелы своей хочет отступиться. Там лягушка требует, чтобы герой взял стрелу: «Войди в мой шалаш и возьми свою стрелу! Ежели не взойдёшь, то вечно из болота не выйдешь!»
Но шалаш мал, Ивану не войти в него. Тогда лягушка перекувырнулась – и шалаш превратился в роскошную беседку. Удивился Иван и вошёл. А лягушка говорит: «Знаю, что ты три дня ничего не ел». И правда: три дня бродил Иван по горам и лесам, по болоту, пока искал свою стрелу. Снова лягушка перекувырнулась, и появился стол с кушаньями и напитками. Только когда Иван отобедал, лягушка заговорила о замужестве.
В этих сценах, обрисованных с мифологической точностью, удивляет реализм деталей. Ведь не просто появляется стол, не просто шалаш в беседку превращается. Сначала лягушка совершает магическое действо. Это кувыркание, поворачивание через левое плечо, смена левого и правого, верха и низа – часть магических обрядов.
Они идут из глубочайшей древности. Я могу насчитать не менее четырёх тысяч лет таким вот магическим фокусам, которые действительно (в надлежащем исполнении) приводят к удивительным результатам.Иван хочет обмануть лягушку, и она, угадав это его желание, грозит, что он не найдёт пути из болота домой. «Ничего не поделаешь, – думает Иван, – нужно брать её в жёны». И только он это подумал, сбросила лягушка кожу и превратилась в «великую красавицу»: «Вот, любезный Иван-богатырь, какова я есть». Обрадовался Иван и поклялся, что возьмёт лягушку за себя.
А что в пересказе осталось? Не отдала лягушка Ивану стрелу, велела в жёны себя брать: «Знать, судьба твоя такая».
Закручинился Иван-царевич. Вот и все переживания.И далее. Удивительная вещь: в исконной сказке царь, расстроившись от всей этой истории со стрелой и болотом, которой он сам и был зачинщиком, уговаривает Ивана бросить лягушку! А Иван просит отца позволить ему жениться. Оно и понятно. Он же знает, какова она есть на самом деле. Это в пересказе – лягушка и лягушка. Там весь смысл перечёркнут.
И за сим сразу читаем: царь сыграл три свадьбы. Будто ничего странного не произошло, будто в порядке вещей богатырям на лягушках жениться. А ведь цари к женитьбе сыновей своих относились достаточно серьёзно.
Логика событий, психологизм исконной сказки вытекают из того, что в истоке её – один из основополагающих мифов, свидетельство древнейшей цивилизации о подлинных отношениях неба и земли. Каждое событие сказки – почти космическая тайна, и в финале она откроется.
А пока мы следим за похождениями богатыря, жившего, возможно, ещё во времена легендарной Атлантиды Платона.
Вот эпизод с рубашками, которые царь заказывает сшить жёнам сыновей.
В пересказе, помните, лягушка спать Ивана уложила, сама прыгнула на крыльцо, кожу сбросила, обернулась Василисой Премудрой, в ладоши хлопнула: «Мамки, няньки, собирайтесь! Сшейте мне к утру такую рубашку, какую видела я у моего родного батюшки».
Потом царь дары сыновей принимал. Рубашку старшего сына – в чёрной избе носить, среднего сына – только в баню ходить. А рубашку Ивана-царевича – в праздник надевать.
В истинной сказке мамок да нянек кличут старшие снохи. И пока те им кроят и шьют, их девка-чернавка пробирается в комнаты Ивана-богатыря, чтобы подсмотреть, что будет делать с царским полотном лягушка.
А лягушка изрезала всё полотно на мелкие кусочки, бросила на ветер и сказала: «Буйны ветры! Разнесите лоскуточки и сшейте свёкру рубашку».
Царь наутро принимал подарки. Посмотрел на рубашку, которую поднёс больший брат, и сказал: «Эта сорочка сшита так, как обыкновенно шьют».
И у другого сына рубашка была не лучше. Вот на лягушкину рубашку царь надивиться не мог: нельзя было найти на ней ни одного шва! А шитьё без швов, насколько мне известно, – технология представителей внеземных цивилизаций! Ветры буйные шили лягушке.Затем следует история с ковроткачеством. Из золота, серебра и шёлка мамки и няньки старших невесток соткали ковры. Но те годились лишь на то, чтобы во время дождя коней покрывать или в передней комнате под ноги приезжающим постилать. А для лягушки те же ветры буйные выткали ковёр такой, «каким её батюшка окошки закрывал». Царь, на ковёр этот подивившись, велел постилать его на свой стол в самые торжественные дни.
«Испекись, хлеб, чист, и рыхл, и бел, как снег!» – произнесла лягушка, опрокинув квашню с тестом в холодную печь (магическое, между прочим, заклинание!). Так в сказке. Это в пересказе лягушка ломает печь и «прямо туда, в дыру, всю квашню и опрокинула».
Но разломанная печь, несмотря ни на какие магические заклинания, вряд ли сможет печь хлеб. Законы магии достаточно строги, любая деталь имеет своё значение. И едва ли сыновья царя осмелились бы подать отцу хлеб, испечённый вот так: побросали тесто в печь и грязь эту вынули. В сказке всё по-другому. Там их жёны, убедившись, что хлеб «по рецепту» лягушки у них не получится, спешно разводят огонь в печи и пекут обычным способом. Но времени у них в обрез, и получается хлеб неважным. Всё очень просто, как в жизни. Таковы законы подлинных сказок. С одной стороны – волшебство, с другой – сама жизнь, неприкрашенная. Трижды показали молодые жёны своё искусство. И каждая могла бы хоть раз показать себя. Но верх взяла лягушка.И вот подоспело время пира. Царь в благодарность за то, что невестки старались, приглашает их во дворец. (Заметим: в пересказе просто пир. В честь чего – неизвестно.) Лягушка едет на пир в карете парадной, которую принесли ей опять-таки ветры буйные от её батюшки.
Это в пересказе поднимает она шум да гром, а что сие означает, ведомо лишь пересказчикам. Описание пира совпадает почти полностью. А вот когда Иван сжигает кожу лягушачью, царевна ему и говорит: «Ну, Иван-богатырь, ищи меня теперь за тридевять земель, в тридесятом царстве, в Подсолнечном государстве. И знай, что зовут меня Василиса Премудрая». Только теперь узнаёт Иван настоящее имя своей жены. И искать её он должен в Подсолнечном царстве, а не у Кощея Бессмертного. Не правда ли, есть разница?В поисках жены приходит Иван к избушке Бабы Яги. И узнаёт, что прилетает Василиса к Яге каждый день для отдыха. А как ляжет она отдыхать, должен Иван поймать её за голову, и «станет она оборачиваться лягушкой, жабой, змеёй и прочими гадами и напоследок превратится в стрелу». Тогда должен Иван стрелу эту переломить о колено, и вечно будет Василиса Ивану принадлежать. Не сумел Иван-царевич удержать жену: как стала она змеёй, испугался и отпустил. В ту же минуту Василиса пропала.
Пришлось Ивану снова отправиться в путь, к другой Бабе Яге.
Та же история.В третий раз отправился Иван, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли – пришёл наконец к избушке на курьих ножках. Встретила его ещё одна Яга. Рассказал он ей, чего ищет. Дала ему Баба-Яга наставления да предупредила, что если и теперь отпустит Иван жену, то уж никогда её больше не получит.
Выдержал Иван испытание, не струсил. Переломил стрелу надвое. И отдалась Василиса Премудрая в полную его волю. Подарила им Яга ковёр-самолёт, чтобы в три дня долетели они до своего государства.
Всё в финале подлинной сказки говорит о близости её древнему мифу: лягушка обнаруживает своё родство с летающими богинями-змеями и сиренами. Пришелица из Подсолнечного царства, «мудрая змея-царевна» или «огненный разумный дракон» – такие, согласно глухим древнейшим сведениям оккультного характера, помогли людям приобщиться к науке и искусству, наделили их мудростью.
Много ли на свете сказок, герои которых были бы тысячелетия назад изваяны из камня или отчеканены из металла? И найдены были эти изображения археологами в наши дни.
Ожил древний миф, рассказанный Геродотом. Ожила и русская сказка. И оказалось, что это не просто волшебная сказка, а след древней эпохи.* * *
…Как-то довелось мне разглядывать карту звёздного неба ассирийского периода. Звёзды, созвездия, планеты – и вдруг взгляд мой приковало созвездие под названием Поле. А рядом – созвездие Лук и Стрела. И тут же группа звёзд – Лугаль. И другое созвездие – Колесница (Повозка). На небе нашёл я и визитную карточку Змеи, точнее, «Змеиного дракона». А если ближе к античным реалиям, перевести можно и так: «Крылатая сирена».
Вся русская сказка с её простоватым сюжетом выткалась на небе звёздным ковром. Тысячелетия среди звёзд светились не только имена героев русской сказки, доставшейся нам в наследство от скифов, но и все её волшебные диковинки. Лук и стрела, поле или луг, где герои выпустили свои стрелы, – его звёзды на современных атласах неба очерчены созвездием Пегаса, похожим на прямоугольник. Как видим, названия у древних были ближе к сути.
Я обещал, что в финале сказки откроются все её тайны. Вот последняя. Иван-богатырь, царевич Иван – не кто иной, как Лугальбанда шумерийских мифов. Он совершает те же поступки, что и наш богатырь. Царевич Ванда, Уанда… Это следует и из текстов Шумера, и из анализа звёздного атласа того же периода. И в том же атласе мы без труда находим царство, куда улетела царевна: это звёзды, названные именем бога неба Ана.
И ещё выразительная деталь: ветры шьют по просьбе царевны сорочку, ткут ковёр, приносят карету. К своему изумлению, нахожу я и звёзды владыки ветров Энлиля, великого шумерского бога, «владыки богов», нередко замещавшего своего отца Ана на небесах.
Так что же записано на небе и почему? Если миф, то он должен быть старше всей истории человечества. Ведь Шумер – первоначальная её фаза, и ей более пяти тысяч лет. Нужно было записать миф, потом вычислять положения звёзд и планет, создать развитую астрономию, дать небесные рисунки созвездий – и только после этого можно было найти на небе историю царевны.
Но это невозможно, по крайней мере, это не поддаётся логическому объяснению. Судя по всему, столь бурные события, происходившие некогда и отразившиеся на небе древних и в русской сказке, намного древнее самой цивилизации Шумера, ничего подобного мы не найдём в мифе о Гильгамеше, например. По богатству и насыщенности описанных событий, сокрытому в них тайному смыслу подлинная русская сказка превосходит любой из древнейших мифов.
Princess Frog Art — Etsy.de
Etsy больше не поддерживает старые версии вашего веб-браузера, чтобы обеспечить безопасность пользовательских данных. Пожалуйста, обновите до последней версии.
Воспользуйтесь всеми преимуществами нашего сайта, включив JavaScript.
Найдите что-нибудь памятное, присоединяйтесь к сообществу, делающему добро.
(более 1000 релевантных результатов)
Зои Кравиц играет принцессу Тиану в скетче «Принцесса и лягушка»
Автор Сабрина Штернберг
В этом скетче принцесса Тиана встречает другого принца-лягушку.
Изображение через SNLDisney вступил в потоковые войны с Disney Plus, но что, если бы был Disney Minus? Это скетч Saturday Night Live , на котором показана новая версия Принцесса и лягушка . Ведущая Зои Кравиц играет принцессу Тиану, которая собирается поцеловать свою лягушку ( Крис Редд ), когда узнает, что, возможно, она не хочет быть с лягушкой. Шутка в этом скетче основывается на идее, что никто не знает и не любит Принцесса и лягушка , что не совсем верно.
Эскиз начинается с начальных титров фильма «Дисней Минус», «фильмов, которые Дисней не так активно продвигает». Сесили Стронг играет Лотти, лучшую подругу принцессы Тианы, поет версию заглавной песни из Красавица и Чудовище высмеивает Принцесса и лягушка назвали сюжет «неудачным».
Кравиц и Редд идут целовать друг друга, пока Редд не говорит, что он счастлив, что она любит его за него, поскольку «у лягушек нет пенисов». Большая часть скетча состоит из того, что Редд объясняет, как лягушки занимаются сексом и эякулируют, к большому разочарованию Тианы. Он пытается убедить ее, что размер не имеет значения, на что она отвечает: «Думаю, имеет значение, когда он равен нулю» — вероятно, самая забавная фраза в скетче.
Кенан Томпсон появляется примерно в середине наброска в роли доктора Фасилье, злодея из Принцесса и лягушка . Доктор Фасилье в первую очередь использовал вуду, чтобы превратить принца в лягушку, поэтому Тиана обращается к нему за ответами о физической трансформации. Доктор Фасилье также был удивлен, узнав, что у лягушек нет пенисов. Он считает, что все, что было у принца до его превращения, вернется после превращения обратно в человека. Однако Редд признает, что у него не было пениса до превращения в результате несчастного случая в боулинге.
Как только Редд говорит, что он принц Ньюарка, штат Нью-Джерси, Тиана и доктор Фасилье уходят. Эскиз заканчивается на Эндрю Дисмукс в роли Рэя, жука-молнии из залива, который ведет Тиану в ее путешествии. Дисмукес хвастается своим впечатляющим каджунским акцентом, но утверждает, что он худший персонаж Диснея, когда-либо созданный, и что дети били бы его металлическими битами. Наконец, принц-лягушка Редда ест Рэя, провозглашая «Конец».
СВЯЗАННЫЙ: Сезон 47 «SNL» раскрывает Оскара Исаака и Зои Кравиц в качестве ведущих после Джона Мулани
Этот набросок основан на предположении, что люди не знают и не любят Принцесса и лягушка . Хотя это может быть правдой для людей, написавших этот набросок, это не обязательно соответствует реальной жизни. В настоящее время Disney вкладывает гораздо больше времени и усилий в набор «Принцесса и лягушка » из-за большого спроса. Классический аттракцион Disney Splash Mountain будет преобразован в Princess and the Frog , а на Disney Plus появится дополнительное шоу под названием Tiana .