Рисунки карандашом учителей: Рисунки учителя для срисовки (20 фото) • Прикольные картинки и позитив

Кафедра рисунка

В январе 1879 года в помещении Музея при­кладных знаний, располагавшегося на террито­рии Соляного городка, открылась Начальная шко­ла рисования, черчения и лепления училища ба­рона А.Л. Штиглица. Осенью того же года открылся и приготовительный класс. В 1880 го­ду начались занятия в первом классе училища. Устав училища был утвержден еще в ноябре 1878 года, однако собственное здание по Соля­ному переулку, 13, строившееся в это время по проекту архитекторов Р.А. Гедике и А.И. Кракау, торжественно открылось только 29 декабря 1881 года. Возведено оно было на средства бан­кира и промышленника барона Александра Люд­виговича Штиглица (1814-1884).

При создании училища учитывался опыт, на­копленный в области художественно-промыш­ленного образования как в московском Строга­новском училище, так и лучших аналогичных учебных заведениях Англии, Германии, Фран­ции. Все программы и учебные планы училища барона Штиглица, которое состояло в ведении Департамента торговли и мануфактур Мини­стерства финансов, имели ясно выраженную практическую направленность. Так, в “Положе­нии” об училище, опубликованном в 1888 году, отмечалось, что целью его создания является “<…> образование рисовальщиков, живописцев и скульпторов для надобностей художественно­промышленных производств, подготовление учи­телей и учительниц рисования и черчения для средних и низших учебных заведений (общеоб­разовательных и профессиональных) и вообще содействие развитию художественных способно­стей в промышленном и рабочих классах”.

Структура училища и устав, разработанный его первым директором архитектором Максими­лианом Егоровичем Месмахером (1842-1906), неоднократно претерпевали изменения. К кон­цу XIX века в.связи с ростом потребности в уче­ных рисовальщиках (такое звание присваива­лось выпускникам училища) училище значитель­но расширило свою деятельность. Открылся ряд его филиалов: Боголюбовское рисовальное учи­лище в Саратове, рисовальные классы в Нарве, рисовальная школа в Иваново-Вознесенске, го­родские рисовальные классы в Ярославле и дру­гие. Выпускники училища становились вы­сококвалифицированными специалистами в раз­личных областях художественных ремесел, прекрасными учителями рисования. Тому, кто за­нимался “у Штиглица”, можно было поручить лю­бую чертежную работу. С 1902 года все художест­венно-промышленные учебные заведения Мини­стерства финансов были разделены на четыре разряда: рисовальные классы, художественно-про­мышленные мастерские, художественно-промыш­ленные школы и художественно-промышленные училища. Последние имели право организовывать рисовальные школы низших типов, и таким учи­лищам присваивалось название “центральных”.

Обучение в ЦУТР барона А.Л. Штиглица на­чиналось с рисунка, техническая сторона кото­рого постепенно доводилась до виртуозности. Петров-Водкин вспоминал: “Давая познания по общей изобразительности, школа все внимание ученика сосредоточивала на способах выполнения, она чередовала карандаш, перо, кисть, осложняя и самые объекты изображения от орнамента до натурщика. Все устремлялось на конечную цель школы — дать такое изображение, чтоб с него можно было воспроизвести в точности предмет изображенный. Основные дисциплины рисун­ка, живописи и скульптуры расходились по ли­ниям специальностей: мебельно-обстановоч­ной, декоративной, майоликовой, чеканной, гравюрной и кожетисненой. Точкой схода бы­ла композиция проекционная и выполнение са­мой вещи”.

Среди первых заданий по рисунку были ко­пирование орнаментов и освоение приемов штриховки. Особое внимание обращалось на специальные упражнения по физическому укре­плению кисти руки и развитию глазомера. С ма­леньких рисунков нужно было делать копии на больших листах, причем строго запрещалось оп­ределять расстояния и пропорции с помощью из­мерительных инструментов, все воспроизводи­лось на глаз, в этом и был смысл упражнений.

“Обучение велось последовательно, — вспо­минал П.Д. Бучкин. — Сначала рисовали орна­менты, затем вазы, потом гипсовые головы и фи­гуры и уж после переходили к живой натуре. Прежде всего требовалось построить форму од­ними линиями, не допуская никакой тушевки. После проверки преподавателем правильности построения всего рисунка, переходили к про­кладке теней. Тени собственные и падающие на­до было строго соблюдать в соответствии с на­турой. Заканчивалась работа наложением полу­тонов — вначале более густых, а затем и самых слабых.

Ясная система легко усваивалась, требова­ние четко определялось, задача была ясна. Не могло быть никакой путаницы. Технический прием рисования указывался преподавателем на самом рисунке, надо было только добросовест­но следовать его советам”.

Известный русский художник А.А. Рылов, поступивший в училище по совету Г.М. Манизера, преподававшего там рисунок, много лет спустя писал: “Великолепно оборудованная школа, пре­красное помещение, просторные светлые классы, музей и библиотека <…> Царили строгий порядок и дисциплина. Занятия начинались с девяти часов утра и кончались в пять вечера. Ни на минуту нель­зя было опоздать в класс: двери закрывались, и вхо­дить не разрешалось.

По коридору расхаживал сам директор Месмахер, держа руки назади. Его величественная фигура с большими пышными волосами напоми­нала льва. Опоздавшему ученику лучше не по­падаться на глаза. Порядок был также и в самом методе преподавания и в выполнении ученика­ми заданий. Бумага должна была быть у всех оди­наковая, карандаши тоже. Рисовать углем рас- тушкой и размазывать не разрешалось, способ тушевки у всех был одинаковый. Нельзя было ту­шевать не проверенный строго рисунок. Кроме карандаша было рисование тростниковым пером, отмывка китайской тушью, много черчения, жи­вопись клеевыми красками, акварелью, масляная живопись по фарфору, майолика, гравюра на де­реве, лепка и композиция. С утра лекции по на­учным предметам, история быта, перспектива, геометрия и др.”

Специальные занятия по обучению первому рисунку проводил выпускник училища Н.З. Па­нов. В течение двух полугодий он прививал уче­никам умение владеть пером, и “окончивший школу знал, как подойти к штриховому рисунку для газеты или журнала” .

Немаловажным подспорьем для учеников было то, что все необходимые для занятий худо­жественные материалы, которые, как правило, приобретались за границей, продавались им по низким ценам.

Учебный план ЦУТР, в составлении которо­го активно участвовал Месмахер, предусматри­вал “сообщение учащимся известных научных основании и разъяснении рисовального искусст­ва, относительно, например, сочетания различ­ных линий, происхождения и образования раз­личных форм, фигур, о симметрии, об образова­нии и сочетании цветов и красок, о физиологии органа зрения, скелета и размерах частей чело­веческого тела и т. п.” При распределении учеб­ных часов на занятия по рисунку в первых двух классах отводилось “не менее половины числа всех уроков, а в высшем, третьем, классе — не менее двух третей этого числа”. На занятия “из остеологии и топографии человеческого тела”, то есть по пластической анатомии, в третьем классе отводилось “не менее 4-х уроков” в неделю.

Экзамены в училище устраивались в декаб­ре и мае, оценки выставлялись по двенадцати­балльной системе, причем переход в следующий класс был возможен только при получении за ри­сунок не ниже десяти баллов. Занятия проводи­лись ежедневно утром и вечером. Обучение про­водилось раздельно Широко практиковался в училище и институт вольнослушателей, зани­мавшихся “у Штиглица”, главным образом, ри­сунком и живописью.

Индивидуальных мастерских, подобных тем, что имелись в Академии художеств, в училище не было, и преподаватели рисунка ежемесячно это, чтобы увидеть в натуре, тогда и будете хо­рошо рисовать’, — говорил он”. Иногда препо­даватели училища выходили за рамки узко прак­тических училищных установок, но подобные устремления не приветствовались и пресека­лись. Так, в частности, произошло с тем же Ко­шелевым, преподававшим в училище с 1883 по 1905 год. В “Дневнике” государственного секре­таря А.А. Половцова, который более тридцати лет возглавлял Совет училища, есть примеча­тельная запись, сделанная 26 сентября 1883 го­да: “<…> Профессор Кошелев, назначенный пре­подавателем в Рисовальное училище; сдерживаю его стремление заставить учеников компоновать и писать картины. Наше дело и дело Академии художеств весьма различны”. Самым значитель­ным среди преподавателей по рисунку был в ис­тории ЦУТР В.Е. Савинский. Месмахеру его ре­комендовал крупнейший русский художник-пе­дагог П.П. Чистяков. Ратуя за высокую культуру рисунка и творчески развивая принципы чистя- ковской системы преподавания рисунка, Васи­лий Евменьевич проработал в училище с 1890 по 1916 год.

Бучкин, учившийся у него пишет: “В первый раз я увидел Савинского в 1899 году, когда по­ступил в училище Штиглица. Про него говори­ли, что это любимый ученик Павла Петровича Чистякова, друг В. А. Серова и М.А. Врубеля, вместе с которыми он учился у Павла Петрови­ча <…> Савинский вел головной класс, в кото­ром мне пришлось работать во время его дежур­ства. Нельзя было ему не верить. Его указания были предельно убедительны. Ясным языком, по­следовательно и настойчиво объяснял он зада­чу, подводя ученика к самостоятельному ее ре­шению…” . Савинский постоянно подчеркивал важность серьезного и добросовестного отноше­ния к занятиям по искусству и говорил учени­кам: “Высокое искусство — просто, а простота даром не дается, она требует громадных знаний _ и долгого прилежного изучения”. Бучкин отме­чал, что “Савинский был строгим и прямым в суж­дениях, ко всем одинаково внимателен, не выби­рал ‘любимчиков’. Его ясные взгляды на задачи школы, честное отношение к своим обязанностям учителя, последовательность, настойчивость и ис­креннее желание всегда вовремя прийти на по­мощь ученику завоевали любовь к нему и ува­жение всех, кто у него учился”.

Колоритной фигурой среди преподавателей рисунка был и окончивший архитектурное от­деление Академии художеств И. А. Гальнбек. Бучкину он запомнился как “строгий немец, по­рывистый в движениях, в петлице его пиджака висел солдатский Георгиевский крест. Голова его многоволосая, курчавая, усы в стрелку, бо­рода узкая, длинная с заостренным концом. Гла­зами сверкал. Стройная фигура выше среднего роста с военной выправкой. На его уроке была тишина, слышно было только шуршание каран­дашей.

Гальнбек ставил ученикам задачу четко и ясно, а технический прием рисования указывал­ся преподавателем на рисунке. На занятиях он говорил громко, точно так, как будто подавал команду. ‘Не делайте грязь в рисунке! Стройте верно падающую тень — сидите смирно и ра­ботайте! Вычищайте ваши руки, а потом рисуй­те! Не ходите зря!”’. Рылов вспоминал, как Гальнбек “быстро садился за ученический пю­питр, резким движением ломал острие каран­даша — он любил рисовать тупым, молча по­правлял рисунок…”. Иногда Гальнбек устраи­вал для учеников рисование с живой модели у себя дома. На протяжении многих лет он испол­нял также обязанности заведующего библиоте­кой училища, которая славилась первокласс­ным собранием книг по искусству.

В училище преподавали и некоторые ху­дожники из числа передвижников, в том чис­ле К.А. Савицкий, оставивший заметный след  в методике обучения рисунку. При его участии установилось проведение так называемых “па­мятных рисунков”, то есть короткий повтор по­становки без модели на память. Эта методика получила высокое одобрение В.В. Стасова, ин­тересовавшегося вопросами художественно-про­мышленного образования: “Заслуживает одоб­рения требование от начинающих рисовать в Штиглицевской школе первоначальные геомет­рические линии, фигуры, а затем орнаменты, что­бы ученики рисовали прямо пером, без возмож­ности поправлять или стирать прочь нарисо­ванное; через этот прием приобретается вначале осторожность, а потом значительная твердость и уверенность рисунка. Потом всякой похвалы заслуживает <…> рисованье с гипсов на память: это прием общераспространенный в лучших школах на Западе, но у нас пока еще мало упот­ребительный, несмотря на всю значительней­шую пользу для будущего художника. В Штиг­лицевской школе это требование простирается еще дальше: ученики должны даже в натураль­ном классе <…> рисовать на память целую фи­гуру натурщика или натурщицы, то, что они на­перед рисовали с самой натуры. Требование и приучение превосходные”.

Можно сказать, что в основе обучения ри­сунку в ЦУТР барона А.Л. Штиглица лежал реа­листический метод изучения натуры и рисова­ния с тональной объемно-пространственной мо­делировкой формы, хотя эта система и не была строго Академической. Следует иметь в виду, что с конца 1890-х годов среди преподавателей учи­лища начали появляться и его собственные вос­питанники.

Овладение мастерством давалось ценой на­пряженного труда. По словам Стасова, требова­лось, “чтобы ученики все знали, все умели или, по крайней мере, всем занимались <…> бедный ученик вечно в страшных тисках, ни на чем не успевает порядком сосредоточиться”. Общая учебная нагрузка была действительно настоль­ко большой, что для выполнения всех учебных заданий у учеников буквально не хватало часов в сутках.

Вслед за событиями 1917 года в жизни учи­лища наступило смутное время. Вся прежняя система преподавания была разрушена, старые педагогические кадры утрачены. В 1922 году Высшее училище декоративных искусств (быв­шее ЦУТР барона А.Л. Штиглица) было вклю­чено в состав Высшего художественно-техниче­ского института и в 1924 году прекратило свою деятельность.

В 1945 году после воссоздания училища и приобретения им статуса и структуры института появилась кафедра рисунка, как отдельное учебно-мето­дическое подразделение. В своей работе она продолжила реалистические тра­диции отечественной школы ри­сунка и, конечно, в первую очередь ЦУТР ба­рона Штиглица. И снова рисунок занял одно из ведущих мест в профессиональ­ной под­готовке будущих мастеров декоративно-прикладного, монументаль­ного и промышленного искусства.

В 50–60-е годы в результате целенаправленной совместной работы преподавателей ка­федры сложились основные черты так на­зываемой «мухинской» школы ри­сунка. В дальнейшем удалось не только сохранить потенциал кафедры, уровень академической подготовки, организационный порядок, но и осуще­ствить идею насыщения учебной программы различными графиче­скими приемами вплоть до печатной графики и заданиями, стимули­рующими творческое развитие студен­тов, что обеспечивало более тесную связь академического рисунка с задачами выпускающих ка­федр.

В 90-е гг. ЛВХПУ по­лу­чи­ло ста­тус ака­де­мии, и в нем про­изош­ли за­мет­ные струк­тур­ные из­ме­не­ния, в ре­зуль­та­те че­го ка­фед­ра ли­ши­лась гра­фи­че­ских мас­тер­ских, и се­го­дня ме­сто пе­чат­ной гра­фи­ки в учеб­ной про­грам­ме за­ня­ли за­да­чи изу­че­ния прие­мов и тех­но­ло­гий “мяг­кой” гра­фи­ки, т.е. ри­со­ва­ние са­мы­ми раз­лич­ны­ми гра­фи­че­ски­ми ма­те­риа­ла­ми при ши­ро­ком диа­па­зо­не объ­ек­тов ри­со­ва­ния.

Ка­фед­ра ри­сун­ка счи­та­ет свой пред­мет ос­но­вой об­ще­ака­де­ми­че­ско­го об­ра­зо­ва­ния бу­ду­щих ху­дож­ни­ков де­ко­ра­тив­но-при­клад­но­го, про­мыш­лен­но­го и мо­ну­мен­таль­но­го ис­кус­ст­ва. Ка­фед­ра, как и в преж­ние го­ды, ищет свое ме­сто в об­щей сис­те­ме вос­пи­та­ния и обу­че­ния сту­ден­тов ака­де­мии, ищет фор­мы сты­ков­ки ака­де­ми­че­ско­го ри­сун­ка с весь­ма не­ схо­жи­ми ме­то­ди­че­ски­ми кон­цеп­ция­ми раз­ных вы­пус­каю­щих ка­федр мно­го­про­филь­но­го ху­до­же­ст­вен­но-про­мыш­лен­но­го ВУ­За.

На­ша про­грам­ма и по­стро­ен­ный на ее ос­но­ве учеб­ный план обес­пе­чи­ва­ют ов­ла­де­ние сту­ден­та­ми тео­рети­че­ски­ми зна­ния­ми и прак­ти­че­ски­ми на­вы­ка­ми в объ­е­ме пол­но­го ака­де­ми­че­ско­го кур­са, кро­ме то­го, на стар­ших кур­сах сту­ден­ты ос­ваи­ва­ют ос­но­вы твор­че­ско­го ри­со­ва­ния и про­фес­сио­наль­ной гра­фи­ки. Та­ким об­ра­зом, ка­фед­ра по­мо­га­ет вос­пи­ты­вать у сту­ден­тов хо­ро­ший курс, дос­та­точ­но ши­ро­кий ху­до­же­ст­вен­ный кру­го­зор, ком­по­зи­ци­он­ное чу­тье, столь не­об­хо­ди­мые ка­че­ст­ва бу­ду­щих ху­дож­ни­ков.

Каф­ед­ра под­дер­жи­ва­ет де­ло­вые, твор­че­ские и то­ва­ри­ще­ские свя­зи со мно­ги­ми ВУ­За­ми стра­ны, и в пер­вую оче­редь, с ака­де­ми­че­ским ин­сти­ту­том им. И.Е. Ре­пи­на, вы­пу­ск­ни­ки ко­то­ро­го рань­ше и сей­час со­став­ля­ют кос­тяк ка­фед­ры. Там же пре­по­да­ва­те­ли ка­фед­ры про­хо­дят пе­ре­под­го­тов­ку на фа­куль­те­те по­вы­ше­ния ква­ли­фи­ка­ции. Это то­же тра­ди­ция, и мы ею очень до­ро­жим, ощу­щая се­бя со­став­ной ча­стью еди­ной пе­тер­бург­ской шко­лы ри­сун­ка.

В по­след­ние го­ды ка­фед­ра ри­сун­ка об­но­ви­ла свой со­став за счет вы­пу­ск­ни­ков Ака­де­мии и Ин­сти­ту­та им. И.Е. Ре­пи­на. Хо­ро­ши­ми спе­циа­ли­ста­ми про­яви­ли се­бя: В.В. Пер­хун, А.В. Бах­тин, А.Н. Ба­за­нов, А.Н. Во­лод­чен­ко, В.Н. Коз­лов, А. О. Гри­ши­на, Н.А. Са­жин, К.К. Кон­стан­ти­нов, В.В. Гу­бин, И.Б. Кузь­ми­на, П.А. Ко­нош, Р.А. По­ло­зов, Н.П. Кас­тер­па­лу, Ю.Н. Ага­фо­нов, О.В. Плуж­ник, С.П. Фи­лип­пов, М.В.Евдокимов, А.Хромых, О.Юдин, К.С.Молодых.

Шко­ла — это, пре­ж­де все­го, лю­ди: они соз­да­ют и реа­ли­зу­ют ме­то­ди­ки, они хра­нят тра­ди­ции, они ищут но­вые пу­ти раз­ви­тия, оши­ба­ют­ся и сно­ва ищут. Шко­ла не­мыс­ли­ма без гра­мот­ных пре­по­да­ва­те­лей, но это еще не все, дар пе­да­го­га — это ред­кий и осо­бый дар, и лишь об­ла­даю­щие этим да­ром учи­те­ля спо­соб­ны при­нес­ти уче­ни­кам ре­аль­ную поль­зу, сде­лать их знаю­щи­ми обу­чен­ны­ми спе­циа­ли­ста­ми, ос­таль­ное за­ви­сит от са­мих уча­щих­ся, от их же­ла­ния стать ху­дож­ни­ка­ми, от их спо­соб­но­сти лю­бить и по­ни­мать при­ро­ду и жизнь.

На сегодняшний день кафедра Рисунка является профили­рующей об­щехудожественной кафедрой Академии и обучает сту­дентов всех отделений вуза, кроме отделения Монументально-деко­ративной росписи и Реставрации живописи, в течение 5 лет. Пред­мет рисунок двумя заданиями входит в состав приемных экзаменов. Учебная работа ведется в специально оборудованных ау­диториях и натурных классах. На кафедре работает методический совет, лучшие студенческие работы по рисунку и графике собраны в методический фонд, из новых поступлений методфонда регулярно устраиваются методические и отчет­ные выставки.

Кафедра проводит отдельный теоретический курс пластической анатомии. Для студентов Академии кафедра организовывает пленэрные практики в городе и с выездом в другие города и страны. Проводится работа по довузовскому обучению, а именно: с 1951 года при кафедре работают подготовительные курсы для поступающих в нашу Академию, осуществляется методическое руководство курсом рисунка в подшефной 190-й школе.

Преподавательский состав – основа и самый ценный капитал кафедры. Он всегда формировался из выпускников нашей Академии и Академического института имени И.Е.Репина, и представляет собой самый крупный педагогический коллектив СПбГХПА. Все эти годы кафедрой руководили замечательные художники и педагоги высокого уровня В.А.Оболенский, С.А.Петров, В.И.Шистко. Преподавательский труд отнимает много сил и времени, тем не менее большинство преподавателей активно работают как художники-профессионалы и являются членами различных секций Союза художников России.

Профессора кафедры работают в ГАКах средних и высших художественных заведений города и Российской федерации, выезжают в родственные вузы с методическими выставками и мастер-классами (в города Геленджик, Пятигорск, Челябинск, Москву, С.-Петербург, Омск, Алма-Ату). Кафедра участвует в общероссийских методических конференциях, и сама в 2006 году проводила на базе нашей Академии Всероссийскую конференцию по проблемам учебного рисунка. По материалам своего методического фонда кафедра выпустила книгу-альбом посвящённый своей истории.

Учитель рисования

Михаил Гребенков. Портрет Н. Барановского

О догме Серова и Врубеля, снайпере Гребенкове, нескончаемой Мессалине и воскресных занятиях на Измайловской

12 февраля 2016 Наталья Львова

Забыть его нет никакой возможности. Можно не соглашаться с ним, обижаться, как на живого, спорить. Но наше время, проведенное с ним, из памяти не исчезает. Каждый раз думаешь – он всюду был прав. И в моей бестолковой жизни, как оказывается, главнее этого ничего и не было. А как бы сказал сейчас Михалниколаич?..  А как бы он ответил…

Гребенков. Художник, учитель. Снайпер, кстати. В энциклопедии «Советские снайперы 1941-45 гг.» среди прочих значится Гребенков Михаил Николаевич: уничтожено врагов (в том числе и снайперов) – 55. Воинские части, фронт — 1291-й (110-я СД), Западный фронт

. А потом он был ранен. Потерял ногу. Ходил и на велосипеде ездил на деревянном протезе. Мы и не догадывались, так он стремительно двигался.

 

Михаил Гребенков. Автопортрет

 

Занимались у него дома. Ехали обычно до Измайловской, а как до дома идти, я уже не помню. Дверь открывал учитель, и твой мольберт стоял на том же месте, как будто человек жил рядом с работами своих учеников. Его холсты и рисунки всегда стояли лицом к стене. Гипсовые головы он никогда специально не освещал, какой есть свет – так и рисуй. Приходили к нему художники, уже обученные. Студенты Строгановки и Суриковского. Но вот чего-то им не хватало. Уже все было ими нарисовано – и голова с плечевым поясом, и обнаженная модель. Не было только движения вперед, открытия какого-то. Повторялась и повторялась техника, все красивее и эффектнее становились работы, и те, кого это начинало пугать, выходили каждое воскресенье на Измайловской.

Михаил Николаевич при мне никому не отказывал, смотрел работы, мог сказать: Эх, как вы это дело-то любите!.. 

Особенно разгромных комментариев я не слышала. После первых занятий большинство сбегали: как так! я художник, а мне предлагают табуретку рисовать! я ж ее еще в детской художественной школе нарисовал. Или книжку раскрытую. Первые попытки наносили жестокое поражение рисовальщику. Бок табуретки неизменно был чуть не в том направлении, а книжка не получалась лежащей, всё вставала на дыбы. Правда была в том, что рисовать надо было именно эту табуретку и именно эту книжку. Обида казалась нестерпимой. И если человек был упрям и умен – он оставался среди учеников. Так что нас было всегда 6-7, не больше.

 

Михаил Гребенков. Рука. 1961

 

Рисовать – значит соображать. Никогда не рисуйте молча, а всегда задавайте себе задачу. Велико ли слово: «отсюда-сюда», а как оно держит художника, не позволяет ему рисовать от себя, наобум… Не заботьтесь о красоте рисунка, смотрите беспрестанно на натуру, а не в карандаш. Линия пусть какая выйдет, и выйдет непременно красивая и легкая, если срисовать ее с натуры…

Увлеченный собой, гордый художник смотрит, конечно, в свой лист. А учитель наш делать этого не разрешал. Если смотреть, то только на изображаемый предмет, да не прямо на него – а целиком со всей комнатой и всем воздухом вокруг. Гребенков за голову мог схватить, чтоб ты не поворачивался к мольберту: рука сама начертит правильную линию.

Рисунки наши были черны, лохматы и страшны. А ластик, – говорил Михаил Николаевич, – это белый карандаш, им только так и работать.

И после того, как первая оторопь проходила, появлялись книжки и репродукции – учебный рисунок Павла Петровича Чистякова и его учеников.

Форма строилась с помощью линий, линии скрещивались, образуя передний край ее. От переднего края – вглубь, и книжка постепенно укладывалась горизонтально, рождая догадку, что я и рисовать-то, оказывается, не умею. Мы не умели правильно видеть предмет и срисовывали по частям – по своему впечатлению, по своей небрежности и лени.

 

Валентин Серов. Автопортрет. 1885

 

Предметы существуют и кажутся. Одно ли – как существуют или как кажутся, или оба вместе – тогда полное рисование.

Эта фраза осталась в записных книжках Павла Чистякова, по наблюдению Грабаря,

человека с лицом тверского мужика и черепом Сократа.  Как и наш учитель, никаких фундаментальных работ о своей системе Чистяков не оставил. В 1953 году в издательстве «Искусство» вышла книга «П.П. Чистяков. Письма, записные книжки, воспоминания 1832-1919». И это, в общем, почти все о его системе «чистяковского рисования». Хотя фамилии учеников перечислять как-то боязно: Валентин Серов, Михаил Врубель, Василий Поленов, Виктор Борисов-Мусатов, Лев Бруни. И там еще много. Особенно это видно по рисункам Валентина Серова, недавно выставлявшимся в Третьяковке – один из самых интересных разделов выставки: талантливый маленький рисовальщик вдруг постепенно становится настоящим мастером. А первое задание для молодого Серова в чистяковской мастерской было, казалось, пустячным: листок бумаги, лежащий на полу. Серов пыхтел и ворчал, даже с его глазом это показалось трудным. 

Смотреть в общем и глупо списывать – порождает талантливых художников, но глупых.

 

Валентин Серов. Лошадь. 1884

 

Из письма Чистякова Игорю Грабарю

Родился я 23 июня 1832 года в селе Прудах (Тверской губернии, Весьегонского уезда). Хотя отец мой и не занимался рисованием, а, будучи управляющим в имении г.майора Тютчева, делал подсчет угольком на белом некрашенном полу. Вот эти-то цифры я приползал и копировал тоже угольком. Единицы и палочки я не любил, а все больше 2, 0, 3, 6, 9 и т.д. – все круглое. Затем я начал вырезывать ножницами из бумаги разные фигуры и наклеивать их на окно… Все меня интересовало, все хотелось разрешить. Почему летит птица, а гусиное перышко летит только по ветру, восьми лет я уже знал. Я все замечал в натуре, для меня все было вопрос, как и отчего. Двенадцати лет я задумывался о перспективе. Мне все хотелось придумать, как рисовать угол дома на случайную точку (как значится в теории перспективы)… Двенадцати лет я уже чувствовал что-то о перспективе в натуре и даже нарисовал деревяшку, углом стоящую к зрителю.

.. А на 12 году, при переезде в заштатный город Красный Холм, исполнил на писчей бумаге колокольню деревенскую, обращенную углом ко мне. Колокольня стояла скобкою. При ней и солнце нарисовал и забор нарисовал. Вообще люблю до всего доходить.

В 1849 году, в феврале, я приехал в Петербург и поступил в Академию, в класс, в котором рисовали с оригиналов карандашом головы, затем перешел во второй класс и рисовал с рисунков голые фигуры. Отсюда я перешел в класс гипсовых голов. За все это время я жил в Невской Мануфактуре, в 6 верстах от Академии. Ходил в Академию ежедневно и давал уже уроки двум баринкам Смирновым по 50 коп. за урок. Давая уроки, я обижался, когда мне говорили, что рисование предмет общеобразовательный. Перспективу я слушал всего раза четыре у М.Н. Воробьева. Чертежа четыре, верно, сделал, а все прочее усвоил в течение 6 верст. Экзамена не сдавал. Будучи пытлив с детства, я все решал сам, по-своему. Например, на 12 году я начертил колокольню деревенскую способом собственного изобретения.

Преподавая домашние уроки, я, уча других, сам учился. Например, рисовал с натуры петушка с ног, с земли, и все учил через две точки быстро вести линию и говорить мысленно: отсюда – сюда, форма такая. Наконец, я стал чувствовать, что необходимо найти закон точный, которым поверять исполненный рисунок…

 

Валентин Серов. Портрет Павла Чистякова. 1881 

 

В Академии Чистякова не любили, боролись с ним. Слишком уж чудной казалась им его система. По словам Чистякова, они натуры не держатся, а создают ее сами. Еще бы, они профессора российской школы. Они и подсвечник наизусть напишут, только вместо металла-то мыло выйдет. Ничего, зато все отражения показаны, рефлексы; и солнечное утро напишут, напишут с лучом заката на земле…

Коллеги академики дразнили его, что, мол, работу «Последние минуты Мессалины, жены римского императора Клавдия» Чистяков не закончит никогда. Он ее переписывал постоянно, все был недоволен чем-то. Современники говорили, будто сюжет этот был выбран им неудачно. А в записных книжках появилось: Я ведь и картины, как оказывается, писать не умею, но знаю многое и хорошо знаю и умею знание это передавать другим. И то ладно!

 

 Павел Чистяков. Последние минуты Мессалины, жены римского императора Клавдия. Эскиз. 1864. ГТГ

 

Вот и мы сидели со своими табуретками и книжками, злились на нашего учителя. Михаил Николаевич Гребенков часто нам говорил: я уже не смогу сделать из вас художников, вы все взрослые, а это надо с детства: краски растирать, с чужих рисунков копировать, потом гипсы рисовать, а потом только натуру. Видеть – научу. Уметь сравнивать свою работу с натурой тоже. На свою голову научил, теперь кажется: как счастливы в своей самонадеянности «безглазые творцы», — их мало что беспокоит. А ты вот, к несчастью, видишь.

 

Из записных книжек П.П. Чистякова

Родина моя, дорогая, великая, могучая – так же красивая, как и мир божий, как позволяешь, дивлюсь я, по белой могучей груди царапать и следить таким тварям и грязными лапами следы оставлять, касаясь святого высокого дела.

И неужели пословица, что истины нет, держится до сих пор, существует на деле. Если так, если воля дана всякой твари, то грустно, грустно, что волей владеют и темные люди. Суют везде нос, все судят и рядят, надеясь, что робкие люди их дерзкому грубому крику поверят и верить им будут надолго.

 

 Павел Чистяков. Старик с табакеркой. 1860-е. Вологодская областная картинная галерея

 

Павел Чистяков. Старик-монах. 1876. Государственный Русский музей

 

Павел Чистяков. Боярин. 1876. ГТГ

 

Валентин Серов. Рисунки и наброски. Автопортрет. 1887

 

Михаил Врубель. Рисунки и наброски. Автопортрет. 1883

 

Михаил Врубель. Рисунки и наброски. Портрет Валентина Серова. 1885

 

Павел Чистяков. Портрет М.А Григорьевой. 1862. Музей-квартира И. Бродского. Санкт-Петербург

Теги: Энтузиасты, Столпы, Свидетельства, Письма, Образование, Люди, Изо

Люди: Чистяков Павел, Серов Валентин, Гребенков Михаил, Грабарь Игорь, Врубель Михаил, Бруни Лев Александрович

РИСУНКИ Учителя Карандашом (48 фото) » Рисунки для срисовки и не только

Рисунок учителя карандашом

Скачать

Рисунок учителя для детей

Скачать

Скачать

Раскраска 9003

Учитель раскраски

Скачать

Учитель рисования карандашом

Скачать

Учитель раскраски

Скачать

Иллюстрации — старый учитель

Скачать

Учитель раскраски

Скачать

Drate Teacher Drate с вашими собственными руками

Скачать

Учитель порисовал фильм

Учитель

Скачать

. Рисунки на бумаге карандашом учителей

Скачать

Учитель нарисовал

Скачать

Профессия учитель раскраски

Скачать

Учитель был сжат

Скачать

Иллюстрация учителя

Скачать

Раскраска для учителя макияж

Скачать

Окраска по английскому.

Учитель рисования Иси

Скачать

Учитель рисует карандашом

Скачать

Рисунок Verosika May Day с карандашом

Скачать

Учитель с карандашом

Скачать

Классный рисунок с профессионалами карандаша

Скачать

Рисунок учителя с помощью Pencil

. Картина для детей

Скачать

Как нарисовать учителя

Скачать

Поэтапный рисунок учителя

Скачать

Милые рисунки для учителя

Скачать

Sepertain’s Sketch на доске

Скачать

ОБРАЗОВАНИЯ Учитель

Скачать

Окраска репетитора

Скачать

Учитель рисунок

Учитель с пенсионным день скетчинга на английском языке

Скачать

День учителя рисунок простой рисунок

Скачать

Рисунок учителя для рисования для рисования

Скачать

Смешные мультфильмы для учителей

Скачать

Рисунок для учителей

Скачать

для детей.