Здания и архитектура учимся рисовать карандашом
Здания различных стилей и различных эпох -это всегда интересный и благодатный предмет изображения. Это всегда сверхзадача -увидеть в их типичной структуре разнообразие используемых материалов и суметь отобразить его. Кроме того, интерес представляют геометрия зданий, пропорции, соотношения между плоскостями
Пошаговая работа над рисунком «Вёрлитцкий замок»
Игра света и тени на фасаде Вёрлитцкого замка -основа его привлекательности и того настроения, которое нужно запечатлеть художественными средствами. Для этого нужно правильно отобразить типичные архитектурные особенности: конструкцию корпуса здания и его пропорции, а также р основные элементы фасада. Только после этого я смогу перейти к передаче настроения. Здесь следует найти компромисс между конструктивной необходимостью и отражением настроения, а в результате прийти к собственному взгляду и стилю. Чтобы избежать дополнительных сложностей, связанных с перспективой, я избрал в качестве сюжета вид классического фасада Вёрлитцкого замка.
Импрессионистическая игра света и тени, возникающая благодаря скользящему свету, замечательно и очень пластично подчеркивает членение фасада.
Шаг 1
Для начала важно определить и отобразить точные пропорции фасада. Чтобы потом не приходилось стирать карандашные линии -правильные, неправильные или вспомогательные, -я делаю набросок, обозначая легкими линиями с помощью карандаша 2Н все важные соотношения величин. Это нужно делать очень точно и тщательно, чтобы при дальнейшей работе можно было в большей степени сконцентрироваться на настроении.
Шаг 2
Прорисовку графитовой палочкой ЗВ я как правша начинаю с левого края картины. Темный фон необходим для того, чтобы светлый фасад выделялся на нем и через него вступал в связь со своим окружением. К тому же сильный контраст между белой и черной областями сразу притягивает взгляд и обозначает композиционный центр картины крыш и стен, стен и окон, задние и передние выступы здания, конструктивные и декоративные элементы, детали и т.
д., а также связь всего этого с окружающей средой.
Кроме того, конечно, добавляется уникальность и неповторимость, genius loci1. Такой рисунок более достоверно передает воспоминания о месте, чем фотография.
Шаг 3
Детали фасада, такие как оконные карнизы, декоративные фронтоны и портик с колоннами, я прорисовываю с помощью метода «позитива-негатива»: размеры окон и колонны определяются «позитивно» (светлым) с помощью темных затененных областей («негатив»). Воображение наблюдателя автоматически домысливает настоящую форму. На переднем плане размещаются деревья, которые определяют картину, а фасад пока остается незавершенным.
Шаг 4
Деревья, которые в значительной мере определяют сцену, дополнительно выделяются в области ствола и ветвей, тогда как их основания связаны с лугом тенями, которые они отбрасывают.
Я намеренно не дорисовываю детали, находящиеся за деревьями, чтобы достичь четкости и эффекта глубины. Но смело и решительно изображаю ветви и сучья, даже поверх уже прорисованных элементов фасада.
Шаг 5
С точки зрения архитектуры фасад замка абсолютно симметричен. Однако если бы я изобразил обе стороны фасада совершенно одинаково, сюжет был бы скучным. Симметричность подчеркивают деревья с правой стороны. Тени, ложащиеся на луг и на фасад, тоже поддерживают это впечатление. Я использую этот прием для того, чтобы дополнительно усилить и сделать еще более четким композиционный центр рисунка. Лужайку вокруг дерева на переднем плане я изображу в приближении, а все содержание правой части листа будет бледнее и менее прорисованным.
Все тени, на лугу или на стене, указывают на нижний левый угол дома -место самого сильного контраста, а значит, композиционный центр картины. Темные ветви, как руки и пальцы, тоже указывают в этом направлении. Интрига композиции ведет зрителя по диагонали от правой части переднего плана через лужайку к композиционному центру.
Исторический фасад в Шпейере. Сочетание анализа конструктивных особенностей и отображения пропорций с изображением различных материалов (кирпичная крыша, желобки, стены из песчаника, штукатурка, окна и т. д.)
Шпейерский собор. Сложные формы сведены к простым деталям. Любое сложное тело, даже такое здание, как в данном случае, можно разложить на отдельные основные геометрические формы, что существенно облегчит его восприятие
Набросок Максимилианштрассе в Шпейере. Наложение зданий для создания пространственного изображения. Вид с башни собора на городские ворота Альтпертель охватывает здания по обе стороны улицы и показывает, как они перекрывают друг друга и уходят вдаль определяя вид улицы и создавая эффект пространства.
Фасады с большими воротами, переулок Ойрихгассе, дом 14, в историческом центре Шпейера.
Полуденное солнце направляет тени, создавая правильное освещение для выходящего на первый план композиционного центра картины с типичными деталями фасада. Соседние дома сознательно представлены недоработанными
Метки: Учимся рисовать, учимся рисовать карандашом
Мастер класс: Рисование архитектуры
Изображение различных интерьеров с натуры — интереснейшая область рисования. Рисунки интерьеров — от набросков до законченных,— накапливаясь, создают рабочий материал, который может во многих случаях понадобиться художнику в его творческой работе.
Имеет ли интерьерный рисунок свои специфические черты, свои особенности и требует ли специальных знаний и опыта? Безусловно.
Во-первых, интерьер всегда включает пространственные планы.
Цель, поставленная художником, предопределяет выбор места, с которого он будет
рисовать интерьер, композиционный характер рисунка и соответствующий формат
бумаги. Необходимость показать внутреннее архитектурное пространство обязывает
рисующего найти такую точку схода и горизонт, чтобы архитектура была
удобочитаема и в правильном соотношении пропорций окон, стен, карнизов, дверей,
арматуры, мебели и т.
Во-вторых, интерьер имеет различные источники освещения — окна, торшеры, люстры, бра. Иногда в интерьере одновременно «работают» несколько световых точек. Все Это вносит в архитектурную среду оригинальную световую характеристику и требует знания приемов изображения прямого, рассеянного или отраженного света. Каков бы ни был источник света, важно следить за воздушной перспективой, которая дополняет линейную.
В-третьих, предметы, составляющие интерьер, различны по окраске (от белого до черного) и фактуре (дерево, мрамор, ткани, металл). Надо умело передавать такие материалы.
Когда надо изобразить только перспективный вид зала,
коридора или комнаты, можно ограничиться простым свободным контуром. Но дело
становится сложнее, если требуется показать материал драпировок или паркетную
кладку: здесь приходится так вести рисунок, чтобы учитывать последующие стадии
работы. Например, отражение на полированном мраморе или паркетном полу,
натертом до блеска, можно слегка протереть резинкой.
Приемов изображения интерьеров, как и наружной архитектуры, включая ансамбли, много. Укажем на несколько типичных примеров. Но прежде оговоримся: примеры будем приводить по рисункам, исполненным карандашом, углем, сангиной, и не затронем технику живописных акварельных отмывок, где приемы несколько иные, а иногда совершенно противоположные рисуночным. Конечно, иногда выгодно по рисунку проложить общий тон легкой акварелью, чтобы обобщить различные планы.
При изображении пространства в рисунке можно применять два
горизонта, когда мы хотим, например, фронтальную стену показать величественней.
Для широкого охвата пространства архитектурного ансамбля дозволяется вводить в
горизонт две-три точки схода. Это дает возможность избежать стремительного
сокращения архитектурных масс к единой точке схода. Этот прием приближает
построение рисунка к ортогональному решению, или, верней,— широкофокусному
изображению, как в кино.
Только благодаря освещению мы можем видеть все нас окружающее, воспринимая видимый мир по законам оптики. Но это не значит, что художник, как фотограф, рисует все, что видит, со всеми деталями.
Подходя к изображению интерьера, художник заранее совершенно
сознательно ставит себе определенную цель и ограничивает себя известными
приемами рисунка. Для беглых, коротких зарисовок интерьера, как правило,
пользуются контуром. Этот очень удобный прием позволяет зафиксировать на бумаге
архитектурные пропорции и планы, перспективную характеристику, декор,
украшающий интерьер, архитектурные детали и арматуру. Все это конечно,
будет носить в рисунке отвлеченный характер, потому что контур, как таковой,
лишь условно определяет границы предмета, не давая представления о его цвете и
фактурных качествах.
Весьма ограничены возможности контура в передаче реального
объема. Недоступно контуру и многое другое. И тем не менее, такие архитекторы,
как Воронихин и Жолтовский, добивались блестящих результатов в интерьерных
рисунках, выполненных контуром. Заодно вспомним блестящие контурные рисунки
Энгра, который, кстати сказать, линейным приемом достигал впечатления
архитектурно-пространственной среды.
Часто художники прибегают к очень удобному и хорошо разработанному методу рисования интерьера, когда контурный рисунок протушевывается большими тоновыми планами. Такой рисунок, сохраняя начертательную характеристику архитектуры, приближается к светотеневому. Проложенные теневые места естественно контрастируют с более светлыми. Тем самым зритель как бы вводится в реальную среду интерьера. Однако легкая тоновая проработка теней еще не затрагивает фактуры материалов; почти, как правило, в таком рисунке освещение условное, построенное по принципу прокладки теней под углом 45°.
Рисунок, сделанный по правилам светотеневой характеристики,
может выражать и часто выражает не только условную природу освещения, но дает и
несколько иные качества.
В архитектурных рисунках — сочинениях Гонзага — мы видим
сложную игру света, и в то же время пространство организовано как единое целое.
Мы невольно тут же-вспоминаем Пиранези, который очень эффектно выходил из
положения, когда, освещая дальние планы в архитектуре, погружал весь передний
план в тень. Можно у Пиранези видеть и другой прием, когда передний план
(например, аркада, вводящая в какое-то архитектурное сооружение) очень резко
освещается, а второй план архитектуры уходит в полутень.
Молодой художник должен на практике проверить возможности таких композиционных приемов и, когда нужно, уметь их применять в своей работе.
В нашем пособии помещено несколько рисунков будущих архитекторов, которые в чисто учебном плане делали архитектурные зарисовки с натуры. Рисунок, изображающий выход из метро (рис. 83), дает конкретное представление о характере архитектуры, о материалах, из которых построено сооружение. Здесь четко показан источник света, дающий отражение на арке и полу. Мастерски техническими приемами передана лепнина, вписанная в архитектуру, обобщенно выявлена игра света на орнаментике. Переливается и блестит полированный мраморный пол, отделанные бронзой двери. Словом, художник сумел передать характер интерьера убедительно, в его материальной значимости.
Введение в
интерьер человека (рис.
84) мы считаем также
удачным хотя бы потому, что люди, изображенные в интерьере, дают ясное
представление о масштабах архитектуры, о высоте, размерах всего сооружения.
С
введением человека в архитектуру мы лучше ощущаем характеристику архитектуры,
ее особенности. По типам изображен-иных людей мы узнаем исторический отрезок
времени, назначение архитектурного сооружения. Сравните этот рисунок с
изображением той же станции метро (рис. 85), но без
людей.
Глядя на другой рисунок, который изображает уголок комнаты (рис. 86), мы видим уже иные приемы. Свободным, широким штрихом автор передает своеобразие обстановки комнаты, насыщает ее предметами обихода. Нам кажется, что художник справился с задачей показать стилевую характеристику бытового интерьера.
Рассматривая
проекты декора, сделанные Камероном, мы можем ясно увидеть не только
отвлеченную, сухую перспективу дворцового интерьера, но мы свободно читаем по
рисунку, что представляет собой отделка стен, арматура, портьеры, ковры, мебель
и т. д. Мы особо останавливаем ваше внимание на архитектурных сочинениях
Камерона, потому что это пример того, как должно уметь делать творческие
рисунки, имеющие непосредственное отношение к архитектурным сооружениям.
Кстати, стоит еще раз вернуться к рисункам Пиранези, потому что у нас есть все основания рассматривать их как сочинения архитектора. Если, скажем, интерьеры учеников, сделанные в московском метро, являются просто архитектурными зарисовками с натуры, то рисунки Пиранези можно назвать проектами будущих архитектурных сооружений. В сущности, Пиранези выступает в этих рисунках и как художник, и как архитектор, и как великолепный рисовальщик (см. рис. 178, 179 в главе «Рисунок и композиция»),
Чем лучше художник владеет карандашом и различными графическими приемами, тем легче ему будет создать свои композиционные сочинения.
ЭКСТЕРЬЕР
Выходя на
просторы улиц и площадей города, всматривайтесь в стилевые признаки зданий, в
особенности той или иной архитектуры, в ансамбли. Замечайте, как архитектура
смотрится на фоне парка, как выглядят группы людей на фоне архитектурного пейзажа,
какие приемы строители применили в ансамблях, учитывая рельеф местности и возможности
обозрения при подходе к ним с различных сторон.
Рисовать надо в разное время дня, в разную погоду — тогда вы увидите одну и ту же архитектуру и в резком солнечном освещении сбоку, и силуэт здания против света, когда все детали пропадут и обобщатся в силуэте, увидите тоновую разницу светлых зданий на темном фоне парков.
Рисование архитектуры увлекательное и крайне полезное занятие. Наблюдая и изучая архитектуру, вы сумеете не просто делать зарисовки-памятки, а и размышлять с карандашом в руке. Такие рисунки незаменимы для накопления опыта, они со временем пригодятся для творческой работы художника.
Рисование
городского пейзажа требует не только хороших знаний перспективы и технических
приемов, но большого вкуса и умения отобразить существенное, скомпоновать
видимое, т. е. выбрать наиболее выгодную точку зрения на изображаемую часть
пейзажа. По вашим рисункам зритель увидит и поймет, что больше интересует
художника:величественный архитектурный ансамбль или дворик, современная
архитектура или уходящие в прошлое особнячки.
В рисунках городских ансамблей еще смелей и шире, чем в рисовании интерьеров, надо решать пространство. Здесь воздушная перспектива предстает в полном значении.
Мы приводим в пособии ряд типичных рисунков разных художников. Подобных рисунков можно привести бесконечно много, поэтому мы рекомендуем молодым художникам посмотреть эстампы и увражи, принадлежащие многим поколениям рисовальщиков архитектуры, пытливо всмотреться в их мастерство, чтобы понять их творческие индивидуальности.
Прежде чем приступить к разбору рисунков, приложенных к настоящей главе, поговорим о правилах рисования архитектуры на воздухе. Каковы же эти правила?
Как и в рисунках
с живой модели в сложном пространстве или в интерьерных рисунках, так и здесь
надо строить изображение на законных основаниях, т. е. по правилам перспективы,
согласно которым определяется взаимосвязь пространственных планов с горизонтом
и точкой схода и положение всех предметов в пространстве.
Первоначально рисуйте
в контурных штриховых приемах, помня, что абрис предметов есть самый постоянный,
устойчивый фактор изображаемого. По ходу солнца освещение будет все время
перемещаться: в процессе работы предмет может освещаться солнцем под
определенным углом; оказавшись против солнца, предмет начинает смотреться
силуэтом. Солнце, скрытое в облаках, по-иному освещает предметы, иными станут
и тоновые отношения.
Учитывайте возможные изменения в освещении. Прорабатывайте прежде всего большие планы, подчиняйте и соотносите к ним менее крупные формы и детали. Вырабатывайте свои приемы и навыки.
Контурная прорисовка особенно важна там, где в поле зрения попадаются Двигающиеся предметы, необходимые для композиции, например автомобиль. Советуем подобные вещи рисовать сразу, затем по контуру тушевать.
Рекомендуется в
рисунках интерьеров и экстерьеров разнообразить формат бумаги в приучать себя
рисовать архитектуру в разном масштабе, избегая, однако, слишком больших
размеров бумаги.
И еще одно пожелание: первые городские пейзажи рисовать в несолнечный день, когда освещение более устойчиво и ландшафт с архитектурой по своим световым отношениям мало меняется. Но если по ряду причин приходится работать в условиях скоро проходящих световых эффектов, соразмеряйте процесс рисования так, чтобы в короткий момент схватить главное, а остальное доработать по памяти, возможно, с последующей проверкой на натуре. Вот почему рисование по памяти крайне необходимо рисовальщику, а тренировка в этом направлении даст свои благотворные результаты.
Перед нами
пейзажный набросок Рембрандта (рис. 87), характерный
широким охватом холмистой местности, сделанный в контрастных тонах.
Выразительно и просто переданы уходящие планы земли и деревья. Вдали высится
замок, в лаконичном изображении которого достоверно передан архитектурный
стиль, и, что особенно важно в данном случае,— замок вписан в ландшафт. Формат
бумаги соответствует главным горизонтальным планам рельефа местности.
Изображение замка дано не по середине листа, а левее, что позволило художнику
развернуто показать пейзаж и планы земли. Рисунок набро-сочный, но дает полное
представление о характере местности.
Рисуя башню на пригорке (рис. 88), Каналетто взял низкий горизонт, и этот выбор точки зрения предопределил величественный вид башни, устремленность вверх ее массива. Архитектура, как и пейзаж, прорисована легким контуром. Крупными планами нанесена заливка на теневые стороны пейзажа. От рисунка остается впечатление легкости, воздушности.
Иной прием мы видим у Гварди (рис. 89). Жирный контур, контрастный к свету, ложится по теневым сторонам предметов и фигур и по сути дела переходит в тоновые планы.
Обрывочные, энергичные удары кисти лепят
теневые стороны фигур. Освещенные стороны этих фигур мастер вовсе не трогает —
они выразительно появляются после того, как он зальет легким тоном вторые планы
фона. Если Каналетто по всему листу проходит заливкой одной силы, то Гварди
сочетает легкие заливки вторых планов с жирным контуром, которым он буквально
лепит первопланные фигуры, внося мажорное звучание во все изображение.
Рисунки английского художника Русбири для нас интересны документальностью, точностью пропорций, простотой изобразительных средств. Именно за эти качества мы и помещаем рисунки Русбири в нашем пособии (рис. 90, 91).
Рисунок ученика, изображающий здание больницы на Б. Калужской улице в Москве (рис. 92), хорошо передает общий характер архитектуры. Тактично проработаны детали при сохранении больших планов. Верно построен по перспективе, но однообразие тона, сухость тушевки снижают в общем благоприятное впечатление. Рисунок этот типичен для начинающего рисовальщика.
В иной манере сделан рисунок «Здание Академии наук СССР» (рис.
93). Автор умело владеет живой линией, утолщенной на предметах переднего
плана, и благодаря разнице в толщине контура передает глубину пространства.
Хорошо найдены строгие линии архитектуры по контрасту с ломаными, рваными
контурами деревьев и первопланной землей. Простыми средствами здесь достигнута
убедительность архитектурного пейзажа.
Рисунок «Площадь Революции», также исполненный учеником (рис. 94), обогащает наше представление о разнообразии возможностей карандашной техники. Характер архитектуры и всей площади в дождливый день дается мягкими растушевками различной силы, легкостью дальних планов, хорошо «увязанных» с просветами неба, отраженного в мокрой мостовой. Расплывчатость планов «скреплена» ажуром проводов и энергичными силуэтами людей. Этот рисунок — хороший пример пленерного изображения городского ансамбля.
Нашу беседу о рисовании архитектуры сопровождают городские пейзажи Рембрандта, М. Воробьева, Гварди, Каналетто, Русбири. Рядом с ними мы помещаем для сравнения рисунки, выполненные учениками — будущими архитекторами.
Карандаши и Архитекторы | Жизнь архитектора
На днях я пытался немного убрать свой стол и передвинул очень большую стопку чертежей, которая лежала поверх 50 000 других вещей. Когда я двигала рисунки, со страниц выпала связка ручек, маркеров и один карандаш.
Несмотря на то, что мне очень нравится работать карандашом, я почти никогда этим больше не занимаюсь. На самом деле, я не покупала себе карандаши уже, наверное, лет 10… все карандаши, которые я покупаю сейчас, предназначены для моей дочери, и они, как правило, довольно яркие. Простые желтые карандаши Ticonderoga или синие карандаши Staedtler давно исчезли из моей чашки для карандашей, теперь большинство карандашей, которые я использую, имеют узоры зебры или изображения тыквы Хэллоуина и т. Д. На внешней стороне. Ничего, я все еще люблю рисовать карандашами.
.
Вот несколько интересных фактов о карандашах ( ни один из которых я не знал ):
* Ежегодно в мире производится более 14 миллиардов карандашей — этого достаточно, чтобы обогнуть земной шар 62 раза.
* Один карандаш нарисует линию длиной 70 миль.
* Карандаши на самом деле не содержат свинец. Это серое вещество состоит из графита и глины.
* Ежегодно в США производится два миллиарда карандашей.
* Карандаш был изобретен более 400 лет назад, в 1565 году.
* Известные писатели Эрнест Хемингуэй и Джон Стейнбек использовали карандаши для написания своих книг.
* На карандашах не было ластиков до 100 лет назад, потому что учителя считали, что они будут поощрять детей к ошибкам.
* Изготовление 10-центового карандаша обойдется человеку в 50 долларов труда и материалов.
* Ежегодно в торговом зале Нью-Йоркской фондовой биржи используется один миллион карандашей.
* В среднем карандаш можно затачивать 17 раз, писать 45 000 слов или рисовать линию длиной 70 миль.
* Из большого дерева можно сделать около 300 000 карандашей.
* Фрэнсис Скотт Ки написал карандашом «Звездное знамя» .
В Америке число на карандаше указывает на степень твердости или мягкости пишущего стержня. Пишущий стержень сделан из графита и глины. Чем больше графита в карандаше – тем темнее след. Чем больше глины в карандаше – тем светлее отметка.
В Европе используется другая система оценок. Они используют буквы для обозначения твердости или мягкости пишущего ядра. Чем больше графита в карандаше – тем мягче сорт. Чем больше глины в карандаше – тем тверже сорт. Например, H — твердая, B — черная, F — тонкая точка, а HB — жесткая и черная.
1 / B – (очень мягкий/черный)
2/HB – (мягкий/жесткий черный)
2,5/F – (средний/тонкий)
3/HF– )
4 / 2H – (сверхтвердый)
.
Еще один интересный факт касается Далтона Гетти. Возможно, вы не знаете его имени, но вполне возможно, что вы знакомы с его работами:
Далтон Гетти лепит предметы из графита в карандашах… они не собираются, а вырезаются с помощью лезвий x-acto и швейных игл. На создание каждой из этих скульптур может уйти несколько месяцев…
Я был знаком с этими резными фигурками, но не со скульптором, который их создал.
Как оказалось, Далтон Гетти родился и вырос в Сан-Паулу, Бразилия, приехал в США в 1985 году в возрасте 24 лет и получил степень младшего специалиста по архитектуре в Норуолкском общественном техническом колледже в 1994 году. работает плотником и ремонтником дома.
И последний факт, который я нахожу примечательным в этих резных фигурках и человеке, который их создал, заключается в том, что, несмотря на всемирное внимание к его работе, в том числе на нескольких выставках и выставках… он не продает эти резные фигурки, предпочитая дарить их к своим друзьям.
Удивительно, на что способен карандаш и как его можно интерпретировать по-новому. Не знаю, как вы, но в использовании карандаша есть что-то творческое. Возможно, это как-то связано со способностью постоянно рисовать по отметкам, оставленным карандашом. Может быть, это уровень контроля, который вы получаете, просто применяя разную степень давления карандаша на бумагу. Я не знаю, что это такое, но каждый раз, когда я оказываюсь с карандашом в руке, я всегда думаю: «Это было слишком долго…»
.